религиозной веры, которые, как и все другие представители религиозных общин, должны обладать правами в современном свободном государстве.
Это основополагающее учение Мендельсона осталось центральным в движении еврейского просвещения Центральной Европы и после его смерти. Попав в Восточную Европу, оно столкнулось с другой реальностью: здесь, в многонациональных империях, жило большинство евреев мира (в конце XVIII века их было около одного миллиона), и евреи здесь признавались официально, да и сами они считали себя отдельными этническими и религиозными сообществами. В большинстве случаев они жили плотными общинами в городах и небольших торговых поселках, где они составляли заметную долю (а иногда и большинство) населения. В Российской империи, где проживало большинство евреев, понятия «гражданин» в современном значении (то есть в значении, полученном после Французской революции) попросту не существовало. Население – будь то дворяне, духовенство, крестьяне или члены городских групп, к которым по закону были отнесены евреи, – было подданными самодержавных монархов, и монархи предоставляли им привилегии по своей прихоти, не признавая какой-либо концепции неотъемлемых или врожденных прав, даже (как на Западе) для аристократии или духовенства. Поэтому сама идея «эмансипации», или «равных прав», была по своей сути чужда основным правовым политическим структурам Российского государства. (В контролируемом Россией Королевстве Польском евреи были формально эмансипированы в 1862 году, но на обычную жизнь это почти не повлияло.) В империи Габсбургов, которая завладела землями бывшей Речи Посполитой, известными как Галиция, где жили сотни тысяч (чаще всего обедневших) евреев, наследие римского права было гораздо более значительным, и, следовательно, существовали понятия врожденных прав; тем не менее возможность юридической эмансипации евреев (или других так называемых меньшинств) была просто немыслима до возникновения в середине XIX века современного национализма.
И все же идеология еврейского просвещения, распространившаяся в Галицию, а затем достигшая своего пика на землях, контролируемых Россией, продолжала утверждать – как и так называемые западники среди русской интеллигенции, – что ход истории ведет Россию к преобразованию по западной модели. Таким образом, евреи в конечном итоге должны были не только достичь эмансипации по французской модели, но, как и сами русские, доказать самим себе, что достойны такой эмансипации, обновляя себя. Для евреев это означало отказ от фундаментального интеллектуального допущения о том, что Истина содержится исключительно в Библии и ее можно установить, только изучая Библию и ее толкования в Талмуде. Вместо этого евреям пришлось бы принять тот факт, что мудрость можно найти среди неевреев: это убеждение давно признавалась величайшими раввинами прошлого, но от нее отказались в Восточной Европе в результате преследований,