align="center">
Глава VI
Мыслей в головке Изабеллы Арчер бродило и впрямь неисчислимое множество; ей всегда было свойственно замечательно живое воображение и глубокое восприятие мира; ее страстно влекло к неведомым знаниям. Нашей героине посчастливилось обладать умом более острым, нежели у большинства знакомых. В своем кругу она почиталась за особу невероятных мыслительных способностей, которыми открыто восхищались, хоть о глубине их имели представление довольно слабое. Изабелле небезосновательно приписывали невероятные таланты, тем более что она читала классическую литературу, хоть и в переводе.
Миссис Вариан, тетка со стороны отца, однажды пустила слух – мол, Изабелла пишет книгу. Утверждала, что девочка непременно отличится на писательском поприще. К литературе тетка испытывала благоговение, поскольку сама любовью к чтению была обделена. В ее огромном доме, славившемся мозаичными столешницами и изысканной лепниной потолков, не нашлось места библиотеке, а книг там имелось едва ли с полдюжины. Стояли романы на полочке в апартаментах одной из дочерей. Знакомство самой миссис Вариан с литературой ограничивалось чтением «Нью-Йорк Интервьюер». Надо сказать, она не раз замечала: прочтя номер данной газеты, теряешь веру в существование культуры. Отдадим ей должное: к «Интервьюеру» она старалась дочерей не подпускать. Намерена была дать девочкам должное воспитание – а раз так, они не читали вообще ничего.
Понимание о занятиях Изабеллы тетушка имела крайне неверное: та никогда не пыталась писать сама и желания снискать писательские лавры не проявляла. Не видя в себе дара к литературному выражению мыслей, способности свои к писательству она оценивала трезво и тем не менее почитала за должное, когда знакомые отзывались о ее уме в превосходной степени. Справедливо ли было их восхищение – не суть важно; раз о ней так думают – пусть восторгаются. Собственно, Изабелле всегда казалось, что соображает она и вправду быстрее многих, а потому нередко проявляла нетерпение, которое и принимали за превосходство.
Тут следует заметить, что юная леди все ж была подвержена некоторому самолюбованию и порой предавалась размышлениям о собственных талантах. Не имея к тому достаточных свидетельств, частенько полагала себя правой в любых теориях и комплименты своим достоинствам принимала без стеснения. Между тем ее промахи и заблуждения нередко имели характер столь вопиющий, что любой биограф, буде такой нашей героине положен, от их упоминания воздержался бы. Рассуждения Изабеллы в отсутствие человека сведущего, способного поправить, частенько бывали путаны и неточны. В спорных вопросах она всегда имела собственное мнение, с которым, случалось, попадала впросак. Убедившись в своей неправоте, устраивала себе неделю смирения, после чего вновь поднимала голову еще выше, чем раньше.
Изабелла испытывала неодолимое желание думать о себе в превосходных тонах, хоть пользы в том было и немного, а все ввиду личной теории: только при подобном условии и стоит жить. Надобно быть среди лучших, верить в собственную тонкую умственную организацию (каковой она, разумеется,