Блюнчли о государстве относятся к лучшим произведениям ученой политической литературы нашего времени, главным образом благодаря методе автора: он всюду держится сравнительно-исторического приема исследования. Не чуждый философии, он видит в ее идеях о человеке, государстве и человечестве не столько абстрактные представления школы, сколько из жизни возникающие и совершенствующиеся живые истины. Право он определяет как «необходимый и людьми защищаемый порядок их общежития». Говоря о развитии его у германцев, он ставит на вид, что они первые поняли, что право не предписывается и не создается законом, как Jusу римлян, но отыскивается и черпается из родника природы человека. Политический идеал германцев он видит не во всемирном владычестве, для достижения которого римлянам служило, между прочим, орудием и правом, но во всеобщем мире, то есть в предоставлении каждому пользования на свободе принадлежащим ему правом.
Государство представляется ему не продуктом силы, но высшим организмом и личностью живущего в нем и действующего народа. Он определяет его как «политическую личность народа, живущего на известной территории» и добавляет, что высшее осуществление его идеи есть «организация человечества». Развитие, наибольшее усовершенствование народной жизни составляет его прямую цель. Ввиду того, что народы различны по своим дарованиям и переживают, подобно человеку, несколько периодов, не существует одной абсолютно совершенной формы правления, которая и требовала бы совершенного народа. Мы знаем лишь относительно лучшую форму правления, которая тем удовлетворительнее, чем более соответствует трем главным задачам политики, состоящим в охране свободы граждан, в укреплении единства и благоденствия народа и в содействии целям всего человечества. Психологически же он объясняет закон преемства политических форм. Хотя все ядро его теории о государстве составляют исследования двух главных форм государственной жизни нашего времени – конституционной монархии и представительной республики, но он дает нам также много материала по истории классического, средневекового государства и даже отчасти древневосточного. Это расширяет кругозор читателя и дозволяет ему установлять сравнения и отмечать различия. Весьма подробно и серьезно говорит он о существе политического строя Англии, Франции, Германии, Швейцарии и С. Штатов в своей Политике.
Давая суверенитету юридическое основание и определение, он признает за международным правом характер не только права положительного, но и по отношению к отдельным государствам и объективного, не обусловленного одним их произволом. Потрудившись с таким успехом над его кодификациею, он под конец своей жизни пришел даже к сознанию возможности и справедливости особой организации для международного союза. Это, как мы сказали, последняя статья в его сборнике мелких статей, первоначально напечатанная им с некоторыми сокращениями в Gegenwart, 1878 год. Она как бы венчает его многочисленные сочинения по публичному праву и, чуждая крайностей так называемых проектов вечного мира, высказывает,