ну, сбацай, а я тебе за это «компотику» налью, рыбкой вот закусишь, – предложил мужик.
Я откашлялся. Хрипота не прошла, но я начал читать:
Мне ватага была вместо няни,
На базарах я пел куплеты,
Говорят, что из горькой пьяни
Вырастают у нас поэты.
Да, я пью, и с друзьями, и в меру,
Да, я дрался в кабацком дыму,
Но я дрался за русскую веру
И за что-то еще, не пойму.
Только утром в глухое похмелье
Просыпался с подругой другой,
Кто же сыпал в вино мое зелье,
Почему я в постели нагой?
Знаю, музу прислали в награду,
Видно, страсти им мало в стихах,
Дайте кислого мне винограда,
Я покаюсь в грядущих грехах.
А пока разбужу свою деву,
Словно меч ее черная бровь,
Ублажу я свою королеву,
Разгоню загустевшую кровь.
В пивнике стало тихо. Раздались голоса:
– Ты смотри, Есенин. Эй, Есенин, иди выпей с нами.
Ну, что, это неплохо, прописку в этой пивной я получил. Я чокнулся с моим благодетелем и выпил стакан «компота». Чувствовалось, что водка была ядреной, но компот несколько сглаживал ее вкус. По телу полилась горячащая жидкость, то просветляя, то замутняя мои уставшие от вечных думаний и самокопаний мозги.
– Тебя как зовут-то? – спросил мой работодатель?
– Зови меня просто Серегой, – ответил я.
– Эй, Серега, выдай еще чего-нибудь, – попросили с соседних столиков.
Я встал и начал читать:
Я в толпе, как в пустыне безмолвной,
Шаг ступи и скрипит где-то гад,
По утрам я рождаюсь как новый,
И я жизни своей очень рад.
Помню, с кем я дружил, с кем крестился,
С кем смеялся над шуткой простой,
Разошлись, и никто не простился,
И к себе не зовет на постой.
Кто-то тропку песком пересыплет,
Промолчит, когда крикнешь – «ау!»,
Пролетит над тобой шестикрылый,
Оставляя в ушах твоих гул.
Наберу для костра саксаула,
Свет в ночи, как на небе звезда,
Вот одна мне сейчас подмигнула
И упала, пойду к ней туда.
Стихи понравились. Я был желанным для каждого столика. Я с кем-то чокался стаканами, что-то говорил, что-то слушал, кто-то плакал мне на грудь горькими слезами, и потом все потонуло в сизой дымке пивной.
Я проснулся на кровати. Простая кровать, полуторка с панцирной сеткой. Рядом с моей подушкой была еще одна подушка с вмятиной от головы. Я повел глазами в разные стороны, чтобы осмотреться и не смог этого сделать. Голова трещала от выпитого коктейля.
– Проснулся? Опохмелись, а то на тебя смотреть страшно, – сказал женский голос, и незнакомая рука сунула мне под нос хрустальную рюмку