мокрый слез, под девичий смех и беспомощное мычание.
В этот момент в сарай зашёл Себастьян. Застав эту картину, он сразу всё понял. И что они хотят с ней сделать, и как они оказались тут, и что едва не произошло. Единственное, над чем ему пришлось поразмышлять пару секунд – как именно наказать этих тварей. Внезапно в голове возникла прекрасная идея. Удивляясь и одновременно радуясь своей находчивости, он закрыл дверь сарая на ключ. Связку ключей он по пути предусмотрительно спёр у завхоза, что дрых в своей каморке и храпел на весь коридор.
Громкий щелчок двери привлёк внимание. Все обернулись в его сторону. Всего секунда понадобилась, чтобы вытянуть ремень из лямок брюк. Он схватил его поудобнее, сложив в виде петли.
– Иди отсюда! – приказала Мила. – А то получишь!
Никакой реакции. Себастьян спокойно подошёл ближе. Застегнув ширинку, на него прыгнул Лео с кулаками, но получил удар под дых, от чего, скорчившись, упал. Нет, он не собирается с ними делать то же самое, что как-то сделала Хикари. Не в его стиле наступать на чужие грабли. Он поступит куда умнее. Самое главное в таких ситуациях, часто повторяла ему мама, сохранять хладнокровие, не давать эмоциям брать верх и всегда думать в первую очередь головой. Но, странное дело, эмоции над ним никогда и не брали верх. Чем сильнее он злился, тем тщательней взвешивал каждое слово и решение. Поддайся он эмоциям, он бы прям тут бы их прикончил самым жестоким способом, какой только сможет придумать. Но это чревато тяжёлыми последствиями и для него, и для Хикари, и для его мамы. Но это совсем не означает, что можно спустить им это с рук.
Ледяной взгляд, внешнее спокойствие, но не расслабленность, скорее острая сосредоточенность. Хики не в первый раз видит это змеиное выражение его лица. Пусть внешне ничего особо не поменялось, она нутром чувствовала, что внутри у него за эмоции. Если её гнев можно сравнить с неконтролируемым пожаром, то у него – жидкий азот. Обжигающий смертельный холод, что делает хрупким даже сталь. По коже прокатилась волна мурашек, но это был не страх. Другое невиданное ей чувство – трепет.
– Только тронь меня, мой папа тебе такое сделает! – взвизгнула Мила, когда поняла, что он направляется к ней.
Как только он подошёл ближе, она ударила его в пах. Без эффекта. Он молниеносно накинул ей на шею ремень. Его движения были быстрыми, чёткими, меткими. Силу сжатия он контролировал идеально – петля у шеи затянулась, Мила жалобно захрипела.
– А твой папа тебя воскресит, если я тебя сейчас убью? – шёпотом спросил он.
Выпученные глаза, хрипы, синеющее лицо, обезображенное страхом смерти, застывшие в ужасе подпевалы – всё это Хикари было прекрасно видно. Жалость? Сострадание? Страх? Нет. Удовольствие отражалось в её рубиновых глазах. Она встала с ледяного бетонного пола, подтянула колготки и села обратно за парту, закинув ногу на ногу.
В ужасе остальные девчонки кинулись к двери, но она закрыта. Они кричали, пытались выломать дверь, но она успешно отразила их нападки.
– Помогите! – кричала одна.
– Спасите! –