с улыбкой на алых губах дождалась нежного
прикосновения губ. Лицо окрасилось в пунцовый цвет. Ей вспомнилось, как на свадьбе она ощущала это
прикосновение под хохот и пожелания с присказками
подвыпивших гостей, и стариков и молодух, сыпавших
советами, и тогда это казалось ей неприличным и лицо оставалось бледным. Её чувства были скованы на людях, как бочка железным обручем. Сейчас же она раскрыла все свои чувства и так прижалась к любимому, что у того на спине расползлась рубашка залежавшаяся на дне сундука.
Когда солнце достигло зенита и стало жечь нестерпимо, положив косы в тень, сходили к реке, поплескались и
остудили тело. Набираясь сил, самую жару перетерпели
под берёзой после обеда. Степан растянулся на траве, сон сморил его. Радужные круги мельтешили в глазах, а потом темнота погрузила в сон, где пели райские птицы и в поле ходила, в длинной рубахе, с ромашковым венком на голове, его Мария. На устах, храпящего во сне, блуждала улыбка, а у его груди сидела Мария и отгоняла назойливых слепней. Когда она бросала взгляд на плечо мужа и видела синий шрам от куска металла, у неё по телу пробегал холодок.
После обеда прикатили на телеге отец с матерью и Василий с пышногрудой девицей, которая так отплясывала на свадьбе, что удивила всех. У неё на хуторе скрывался от мобилизаций Василий. Там прижился и сошёлся. Запылал костёр где Наталья (так звали подругу Василия) затеяла чай с супом. Отец, по-хозяйски, осмотрел покос и остался доволен увиденным – травы были высокие, в соку и не полегли от ветров. Василий натаскал из рощицы сухостоя. Каждому нашлось дело. Степан отбил ещё две косы. Фёдор подошёл к Марии:
– Как, дочка, не утомилась? Эвон сколько навалили!
– Привычная я, да и день сегодня первый как за косу
взялись.
Тут и Василий слово вставил: -Ты шибко не налегай и
для муженька поберегись.
– А ты, родственничек, свою кралю побереги. И откуда ты такую выкрал? Никак как в бегах был, так в лесу и встретил. Что – то раньше я её не замечала. У неё то сил в избытке. На свадьбе так отплясывала, что тебя шатало. Смотри, как бы тебя не свалила.
– Вот так отбрила, – засмеялся Фёдор и Меланья растянула на лице улыбку.
– Скоро ли на твоей свадьбе гулять придётся, братишка? -подключился к разговору Степан.
– Вот если от армии сбегу и война кончится, то и у меня попляшите, -отшутился Василий.
После обеда, Фёдор, принявший командование на себя, распределил всех по работам.
– Часа через два, как солнышко остывать начнёт, так и пластать начнём. Ты, Степан, забойщиком. Васька жиру в лесу нагулял и за тобой поспевать будет, а я в погонялах за вами. Девицам в переменку часа два за мной идти, а потом к граблям пристрою, а мужики пусть поглядывают чья краля покраше, да по работящей. Свою молодуху поберегу- у костра посажу, пусть косточки погреет, чтоб меня ночью согреть.
Меланья шутку не восприняла