рыцарь однако же привстал со стула, отвесив легкий полупоклон.
– Я – Элас Роторский, рыцарь-бакалавр, а напротив меня – благородный баронет Шолл. Ты назвал нас собратьями, незнакомец. Назови то имя, под которым тебя знают в городах и селах королевства, и, ежели оно известно и нам тоже, присоединяйся.
– Учтивая речь выдает истинного рыцаря, – незнакомец отвесил кивок, должный, вероятно, сойти за ответный поклон, – Я не слишком известен в городах королевства, но кое-где меня знают под именем Вальзамира, маркиза Эрольского.
На мгновение повисла пауза. Баронет Шолл медленно поднялся со стула.
– Вы – тот самый Вальзамир? – проговорил он наконец, – Тот самый, что расправился с драконом, напавшим на Арзеса? Для меня великая…
– Тот самый, – ответил Вальзамир, опускаясь на жалобно скрипнувший стул, – За что и получил от его Величества Арзеса Эрольский маркизат.
– Это выдающееся деяние, – согласился рыцарь Элас, – и я, как и наш молодой друг, почту за честь сидеть за одним столом с совершившим оное. Но позвольте, прошло более двадцати лет, а я всегда полагал, что Вальзамир уже тогда был отнюдь не юн.
Вальзамир исподлобья посмотрел на него.
– Вы заблуждались, к тому же мне многие говорят, что я выгляжу моложе моих лет, – ответил он тоном, дававшим понять, что не собирается развивать эту тему.
Тут появилась подавальщица – вместе с тарелкой жаркого и большой кружкой пива.
– Вы бы, господа рыцари, поторопились, – громким шопотом сообщила девушка, – а то это уже почти что последнее пиво. Ежели этого ящера кто не погубит наконец, постояльцы будут одной колодезной водой еду запивать!
Это ужасное предупреждение немедленно развеяло повисшую было в воздухе неловкость. Вальзавир громко отхлебнул пива и на некоторое время погрузился в мясо – в прямом и в переносном смысле.
– Если последнее, – философски заметил Элас, – то, милая девушка, принеси и нам с баронетом еще по кружке.
– Ну и как вы, господа, собираетесь одолеть ящера? – поинтересовался Вальзамир, утолив голод, – Есть ли у вас план или какой-нибудь опыт?
– Наше время бедно на чудовищ, – печально покачал головой Элас, – и странствующему рыцарю нелегко ни совершить подвиг, ни набраться соответствующего опыта. Помню, я трижды бросался уничтожать монстров, поверив слухам. Но гидра на деле оказалась всего лишь двуглавым ужом-уродцем, поселившемся под колодой в чьем-то дворе, плотоядный вепрь – и вовсе выдумкой недалеких селян. Лишь огромный барс-людоед был настоящим и был-таки мной сражен, несмотря на потерю мной в ходе боя меча. Зверь, однако же тоже был оглушен и, пока он приходил в себя, я нашел толстый и острый дубовый сук. И, едва барс на меня кинулся вновь, я ему воткнул прямо в…
– Не буду врать, сколь бы ни обидной была правда, – прервал его баронет, – у меня нет даже такго опыта. И я могу надеяться лишь на свою силу и ловкость, отточенные в упражнениях, да на отцовский щит, якобы заговоренный