прекращалась.
Потом Мономах долго княжил в Переяславле, пережившем при нем период расцвета. Монолитной и сплоченной Киевской Руси в то время уже не существовало. Род Рюриковичей не выпускал из рук власть над уделами, однако мира-лада между представителями династии не было. Сложная система наследования превращала родственников в злейших врагов. Историки находят у раздробленности и положительные стороны: в каждом небольшом городе владетель-князь сколачивал дружину, учреждал администрацию, строил каменный храм и укрепления.
Поселения по отдельности развивались, чего не скажешь о расколотой стране. Ее правители не только не могли предпринимать масштабных, дальних походов, но и демонстрировали уязвимость собственных владений перед наплывом кочевников. Некогда Владимир Креститель полагал, что христианская церковь сумеет объединить огромное государство. Увы, эти надежды не оправдались. Даже для борьбы с агрессорами – иноверцами не удавалось примирить честолюбивых князей. Киевский престол постепенно утрачивал первостепенное значение, хотя за него по-прежнему ожесточенно боролись.
Черниговское и Переяславское княжества граничили с половецкими кочевьями, и Мономах стал грозой воинственных орд. Чтобы побеждать, следовало научиться заключать союзы с другими власть имущими. Владимир проявил себя как цепкий дипломат задолго до того, как получил престол в Киеве. Он подал идею княжеских съездов. Родичи прекращали вражду, собирались для переговоров. Зачинщиков кровопролитных распрей наказывали (как правило, переводили править в менее важный город). Съезжаясь, Рюриковичи обсуждали национальную политику, планировали совместные походы против половцев. Но каждый раз после такого «саммита» в Киев приезжали половецкие послы с дарами, и Святополк отказывался от участия в общем деле.
Лишь один Мономах оставался непоколебимым, требовал: нужно отучить кочевников нападать на наши земли. В 1103 году, после очередного грабительского набега, завершившегося уводом в степь тысяч невольников, русские военачальники съехались к Долобскому озеру, где договорились наконец о совместном выступлении против недругов.
Владимир Всеволодович настаивал на немедленном весеннем походе, пока половцы еще не вышли на летние пастбища, не накормили вволю своих коней. Все князья, кроме Олега Черниговского (тот был в сговоре с неприятелем), поддержали идею Мономаха, и по весне многотысячная дружина двинулась на юго-восток. Первыми шли летучие отряды разведчиков. За ними – основная конница и пехота. Киевский правитель Святополк Изяславович доверился военному опыту родственника-инициатора и не прогадал.
Решающая битва произошла 4 апреля близ урочища Сутень, неподалеку от Азовского побережья. На стороне врага сражались двадцать ханов с отборной конницей. Летописец отмечал: «И двинулись полки половецкие как лес, конца им не было видно. И Русь пошла им навстречу». Расчет Мономаха оправдался: на истомленных долгой зимой конях кочевники