выслушав рассказ бывшего придворного, не только не выразил сочувствия или сожаления своему спутнику, а, наоборот, обнаружил явные признаки удовлетворения.
– Пока все хорошо! – пробормотал он про себя. – Он безусловно на нашей стороне. В этом его спасение.
Уолтеру, хотя он и услышал эти слова, смысл их остался непонятен.
– По-видимому, у вашего батюшки были важные причины поступить так, – продолжал незнакомец. – И можно не сомневаться, мастер Уолтер, что он сделал это для вашего блага, хотя вам, может быть, и не очень приятно променять веселую жизнь в королевском дворце на тихую деревенскую жизнь.
– Напротив! – воскликнул юноша. – Я только и мечтал об этом! Я люблю охоту с соколом и с собакой, а не такие торжественные выезды, как на королевской охоте, когда женщины своим визгом распугивают дичь, – нет, я люблю спокойно бродить среди холмов один или с кем-нибудь из друзей. Это действительно удовольствие!
– Вот как! – улыбнулся незнакомец. – Какая непростительная ересь для придворного! Не странно ли из уст пажа услышать такой пренебрежительный отзыв о женщинах, а тем более о придворных дамах? Ведь фрейлины все такие красотки, не правда ли? Я слышал, что наша француженка-королева нарочно окружает себя красавицами. Говорят, у нее их целая свита.
– Раскрашенные куклы! – презрительно заметил бывший придворный. – Наряженные по французской моде. Мне больше по душе наши англичанки, которые выросли в деревне, у которых румянец во всю щеку и хоть немножко стыдливости в душе. Потому что, клянусь честью, сэр, у этих придворных дам нет ни того, ни другого, все сплошная подделка!
– Браво, браво! – воскликнул незнакомец. – Пожалуй, вы могли бы прослыть критиком при дворе, а не придворным. Что ж, я рад услышать мои собственные мысли в таком красноречивом выражении. И мне больше по душе наши английские девушки, которые растут на чистом деревенском воздухе.
– Ах, вот это хорошо! – пылко воскликнул юный Уолтер.
– Ну что же, здесь, среди этих Чилтернских холмов, вы встретите немало таких девушек. И среди них даже наверно найдутся и ваши знакомые, мастер Уэд. И, может быть, даже сейчас перед вашим взором стоит чей-то милый образ? Признайтесь! Ха-ха-ха!
Уолтер густо покраснел и, запинаясь, пробормотал что-то невнятное.
– Простите меня! – спохватившись, воскликнул всадник, перестав смеяться. – Я вовсе не хотел ничего у вас выпытывать, я не имею на это права. Боюсь, что вы считаете меня слишком бесцеремонным.
– О нет, что вы! – отвечал Уолтер, чувствовавший себя так непринужденно, что ему даже не могло прийти в голову обидеться на своего собеседника.
– Но, может быть, вы сочтете простительным такое любопытство приезжего, – продолжал Черный Всадник. – Я поселился в этих краях совсем недавно, и вполне естественно, что мне хочется побольше знать о своих соседях. Если вы обещаете не обижаться, я позволю себе смелость задать вам один вопрос.
– Я не обижусь