Сердце запада (сборник). О. Генри

всех окрестных жителей комната для гостей на ранчо Солито была резиденцией, достойной принца. Мак-Гайр при виде ее широко осклабился. Он вытащил из кармана свои пять центов и подбросил их в потолок.

      – Вы думали, я вру насчет денег? Вот, можете теперь меня обыскать, если вам угодно. Это было последнее из моих сокровищ. Ну, кто будет платить?

      Ясные серые глаза Рейдлера твердо взглянули из-под седеющих бровей прямо в черные бусинки глаз Мак-Гайра. Немного помолчав, он сказал просто, без гнева:

      – Ты меня очень обяжешь, сынок, если не будешь больше поминать о деньгах. Раз сказал, и хватит. Я не беру со своих гостей платы, да они обычно и не предлагают мне ее. Ужин будет готов через полчаса. Вот тут вода в кувшине, а в том, красном, что висит на галерейке, – похолоднее, для питья.

      – А где звонок? – озираясь по сторонам, спросил Мак-Гайр.

      – Звонок? А для чего?

      – Звонить. Когда что-нибудь понадобится. Я же не могу… Послушайте, вы! – закричал он вдруг, охваченный бессильной злобой. – Я не просил вас тащить меня сюда! Я не клянчил у вас денег! Я не старался разжалобить вас – вы сами ко мне пристали! Я болен! Я не могу двигаться! А тут за пятьдесят миль кругом ни коридорного, ни коктейля! О черт! Как я влип! – И Мак-Гайр повалился на койку и судорожно разрыдался.

      Рейдлер подошел к двери и позвал слугу. Стройный краснощекий мексиканец лет двадцати быстро вошел в комнату. Рейдлер заговорил с ним по-испански.

      – Иларио, помнится, я обещал тебе с осени место vaquero в лагере Сан-Карлос?

      – Si, Senor, такая была ваша милость.

      – Ну, слушай. Этот Senorito – мой друг. Он очень болен. Будешь ему прислуживать. Находись неотлучно при нем, исполняй все его распоряжения. Тут нужна забота, Иларио, и терпение. А когда он поправится или… а когда он поправится, я сделаю тебя не vaquero, a mayordomo[5] на ранчо де ля Пьедрас. Esta bueno?[6]