здесь всю неделю. Но не посылай деньги, не проконсультировавшись со мной. А, вот еще что. Говоришь, часы „Ролекс“, которые он подарил тебе, привезли в коробке ювелирного магазина „Shreve's“? У них отличная репутация. Сделай одолжение, Маршал. Найди двадцать минут, отнеси часы в магазин – пусть они подтвердят! Сейчас столько подделок! Фальшивые „Ролекс“ можно купить на каждому углу в центре Манхэттена».
«Он пойдет туда, Мелвин, – сказала Ширли. – Я сама с ним схожу».
Поход в «Shreve's» несколько успокоил Ширли. Это действительно был «Ролекс» – «Ролекс» стоимостью три с половиной тысячи долларов! Часы не только были действительно куплены в этом магазине – продавец даже хорошо помнил Питера.
«Очень представительный джентльмен. На нем было самое восхитительное пальто, какое я когда-либо видел: двубортное, серый кашемир, длиной почти до самого пола. Он едва не купил вторые такие же – своему отцу, но потом передумал: он сказал, что в выходные летит в Цюрих и купит часы там».
Маршал был так доволен, что предложил Ширли выбрать себе подарок. Она выбрала изысканную зеленую керамическую вазу для икебаны с двумя горлышками.
В среду, как и было обещано, доставили вексель Питера, и, к великому удовольствию Маршала, он в точности соответствовал требованиям Мелвина. Гарантом векселя на девяносто тысяч долларов плюс проценты выступал банк «Credit Suisse». Выплаты по векселю могли производиться по требованию в любом из сотен филиалов «Credit Suisse» по всему миру. Даже Мелвину не удалось найти ни одной зацепки, и он с неохотой признал, что это действительно железобетонный документ. Как бы то ни было, повторил Мелвин, у него не вызывают доверия инвестиции, которые обещают такую прибыль.
«Значит ли это, что ты откажешься войти в долю?» – уточнил Маршал.
«Ты предлагаешь мне долю?» – спросил Мелвин.
«Мне надо подумать! Я тебе перезвоню». Выгодное дельце, подумал Маршал. Мелвин еще долго будет ждать свою долю.
На следующий день на счет Маршала поступила выручка с продажи акций, и он перевел Питеру в Цюрих девяносто тысяч. Он отлично поиграл в баскетбол в полдень и успел на скорую руку перекусить с одним из игроков, Винсом – психологом из соседнего офиса. Винс был его хорошим другом, но Маршал не стал говорить ему об этой инвестиции. Он не говорил об этом никому из своих коллег. Знал только Мелвин. Но, успокаивал себя Маршал, это чистая сделка. Питер не был его пациентом, он был его бывшим пациентом, даже бывшим пациентом, который прошел лишь краткосрочный курс терапии. О переносе не может быть и речи. Маршал понимал, что здесь нет конфликта профессиональных интересов, но решил сказать Мелвину, чтобы тот хранил все это в секрете.
Позже, встретившись с Адрианой, невестой Питера, Маршал постарался не позволить сеансу выйти за рамки профессиональных отношений, всячески избегая разговоров об инвестиции в предприятие Питера. Он с благодарностью принял ее поздравления по поводу именных лекций, но, когда она сказала, что Питер вчера сообщил