и количество претендентов значительно снизилось. В восьмидесятые и девяностые ситуация изменилась, и желающих пройти семи – и восьмилетние курсы резко увеличилось. Так что в институте сформировалась бимодальная возрастная градация: были «старики», пожилые ученые мужи под предводительством Джона Уэлдона, объединившие усилия для свержения Сета, и некоторое количество новичков, некоторые – бывшие пациенты Маршала, получившие полноправное членство каких-то два-три года назад.
В своей возрастной группе у Маршала не было конкурентов: два наиболее перспективных члена группы скончались от сердечного приступа. На самом деле именно их смерть подтолкнула Маршала пройти интенсивный курс аэробного шунтирования коронарной артерии, состояние которой оставляло желать лучшего вследствие сидячего образа жизни практикующего психоаналитика. Единственными реальными соперниками Маршала были Берт Кантрелл, Тед Роллинз и Далтон Салц.
Берт был хорошим парнем, но политическое чутье у него отсутствовало полностью. Он скомпрометировал себя активным участием в проектах, не имеющих отношения к психоанализу, в особенности в проектах, связанных с оказанием терапевтической поддержки больным СПИДом. Тед был типичным неудачником: на обучение психоанализу ему потребовалось одиннадцать лет, и все знали, что ему удалось получить диплом исключительно благодаря усталости и состраданию психоаналитиков. Далтон не так давно с головой ушел в проблемы окружающей среды, так что больше никто из аналитиков его серьезно не воспринимал. Когда Далтон прочитал свой идиотский доклад по анализу архаичных деструктивных фантазий относительно окружающей среды – насилие над Матерью-Землей и мочеиспускание на стены нашего планетарного дома – первой реакцией Джона Уэлдона было: «Далтон, ты это серьезно или издеваешься над нами?» Но Далтон стоял на своем и, после того как все психоаналитические журналы отказались печатать этот доклад, отдал его в юнгианский журнал. Маршал знал, что все, что от него требуется, – это ждать и стараться не делать ошибок. Все эти три клоуна рыли себе могилы и без его помощи.
Но амбиции Маршала уводили его намного дальше простого президентства в Институте психоанализа «Golden Gate». Этот пост должен стать трамплином, с которого он попадет в общенациональную ассоциацию, может быть, даже станет главой Международной психоаналитической ассоциации. Время пришло: президентом МПА еще ни разу не становился выпускник университета с Западного побережья Соединенных Штатов.
Но была одна загвоздка: Маршалу были нужны публикации. Он не испытывал недостатка в идеях. Сейчас он работал с интересным случаем: у его пациента в пограничном состоянии был брат-близнец, шизоид, у которого на пограничное состояние не было и намека. Этот случай прямо соотносился с теорией зеркала и буквально просился на бумагу. Его идеи относительно первородного греха и наблюдающей казнь толпы приведут к глобальному пересмотру основ теории. Маршал знал,