выделяли две. Первая, так сказать, научная: Зоны появились из-за беспечного заигрывания человечества с атомом. Люди не понимали в полной мере, к чему приведут их эксперименты, они забыли простую истину, что мать-природа не прощает ошибок. Если не размениваться на частности, заключение ученых свелось к тому, что ядерный синтез имеет побочные эффекты, совсем не связанные с известными на сегодня законами физики. Одним из ответвлений «научной теории» была идея, на первый взгляд неглупая, что критическое сосредоточение артефактов из первой, чернобыльской Зоны в одном месте провоцировало возникновение новой. Эксперименты в равной степени как подтверждали теорию, так и опровергали ее.
Вторая теория – религиозная – обитала в умах людей с магическим типом мышления, то есть у большинства. Просто и доходчиво: пришел Армагеддон, все нечестивцы должны исчезнуть и сгореть. Некоторые радикальные религиозные лидеры использовали Зоны в своих интересах: они выдвигали идею, что там, где Зона, – слабы верующие, а значит, и сама религия. Мусульманский мир в этой гонке явно побеждал, так как Зон на Ближнем Востоке пока не появилось, а вот всем остальным в идеологическом споре с аргументами везло меньше.
Политическая ситуация в целом в мире не поменялась, горячих точек хватало, и наемники, как всегда, оставались востребованными. Разве что число контрактов в африканском регионе немного сократилось – там дела шли уже не с тем размахом. Зато контракты, связанные с околоаномальной деятельностью, не переводились год от года. Деньги вокруг аномальных Зон крутились вполне конкретные, а желающих их заработать, несмотря на серьезную опасность, не убавлялось…
За разговорами подкрался вечер, за окном начало темнеть, и зал постепенно начал заполняться людьми. Где-то народ кучковался, негромко переговариваясь, некоторые занимали отдельные столики и молча изучали публику. Обстановка была спокойной, громко не болтали, обсуждали все в полтона, вызывающе себя не вели. Отдельное внимание присутствующих было обращено на двух дам; но если одна была в компании и уж точно не просто так заскочила пива попить, то вторая сидела особняком, молча ковыряла в тарелке вилкой и вела себя очень аккуратно. На все попытки к ней подкатить, а таких Дайс насчитал по меньшей мере три, она просто не ответила.
Когда стрелка часов достигла десяти и народу набралось почти три десятка, Мартин подал знак хозяину отеля закрывать лавочку. На лице командира явно читалась удовлетворенность, но все же в уголках глаз можно было заметить некую грусть. Хозяин распорядился на кухне, и официант в сопровождении двух кухарок направился к дверям. Хозяин проводил их до выхода и почему-то не закрыл дверь, а застыл, высматривая кого-то на парковке.
Многие в зале видели сигнал Мартина к началу, и поведение хозяина отеля их тоже насторожило. Разом все разговоры смолкли, и почти тридцать пар глаз уставились на дверь в немом ожидании. Хозяин молча вышел за дверь, видимо, в надежде утрясти какие-то