нарядам друзей. Но Тофа искренне заулыбалась:
– Ой, как же интересно! Ты покажешь мне вашу деревню? Твилингары, как волнительно видеть другой мир!
– Да что там интересного-то? – буркнул, обернувшись через плечо, Сашка.
– Это тебе, может, неинтересно! – нахмурилась Тофа. – Ты оттуда родом. А я с Аней всего пару раз общалась, и мир ваш только по её комнате знаю. Аня, ведь покажешь, правда?
– Конечно, – расплылась в улыбке та. – Ой. Только не отсюда. Бабушка здесь и Егор.
Будто в подтверждение её слов, хлопнула входная дверь. Аня быстро спрятала зеркало за книгой и схватила телефон – давно придуманная хитрость для родных. Сашка хохотнул. Его, видимо, веселила вся эта игра в шпионов. Хотя уж он-то мог бы и понять.
Впрочем, предосторожности себя оправдали. В комнату заглянула баба Катя:
– Встала, детонька? А чего ж пирожки-то всухомятку?
Аня улыбнулась и жестом показала на трубку.
– А, ну говори-говори! Я тебе молочка принесу. Свежее – у Нин Афанасьевны взяла.
Девочка замотала головой:
– Спасибо, бабуль, я потом сама возьму!
– Ну смотри-смотри. – Бабушка развернулась и зашуршала подошвами мягких тапочек.
– Вот! – Аня повернулась к друзьям. – Тут не могу. Увидят.
– Я иногда вот думаю, – не слишком уверенно сказала Тофа, – у нас в мире знают про существование Перекрёстка и Привратников. Почему же у вас это в таком секрете?
Сашка фыркнул:
– Ты прям как не в курсе! Там же магии ни фига нет!
– Ну, во‐первых, она всё же есть, раз Аня может с нами общаться, – возразила форситка. – А во‐вторых, всё равно не понимаю, как это мешает.
– Ну-у, Краснов мне говорил… – Увидев непонимающие глаза подруги, Аня поправилась: – Он тоже как бы Привратник. Но он за то, чтобы магия на Земле появилась, и такие люди называются… этими… ианитами! Ну вот, он говорит, что те, кто вернулся с подарком Сердца из другого мира, приносят магию в себе. А так её и правда нет. Ну и потом: если об этом узнают Привратники здесь, на Перекрёстке, они эту силу у меня отберут. Поэтому лучше, чтобы никто не знал.
– Не все подробности поняла, – кивнула Тофа, – но в целом ясно. А когда ты сможешь показать свою деревню? Может, вечером? Я как раз прослежу за работами в старом корпусе Университета. Ну а Сандер сходит на занятия.
– Давай уж я как-нибудь сам решу, – насупился Никонов.
Аня поймала себя на том, что ищет в словах друзей двойное дно и пытается расшифровать интонации. Да ну! Совсем, что ли, ку-ку? Чтобы как-то отвлечься от навязчивых ощущений, она сказала:
– Тофа, конечно, можно. Только не очень поздно. У нас тут фонарей мало – чем позже, тем меньше видно. – Вспомнилась вдруг вчерашняя ночная дорога и «гнилушки» лисьих глаз. – Ой! Ребят… у нас же вчера происшествие было… странное.
Кажется, Сашка неподдельно заинтересовался, а вот Тофа вежливо, но дежурно улыбнулась. Похоже было, что она куда-то торопится.
Впрочем, в процессе рассказа о странной лисе