с короткими ногтями и без колец дотронулись до его шкурки. Потом до носа.
Цапнуть бы… нельзя! Терпи, Эжен! Надо!
И… кушать хочется! Сил-то он потратил много, а поесть не успел. И в желудке урчит. И вообще…
– Шерсть чистая, нос холодный, глаза ясные, чистые… ты не ручной, часом?
Соня и не удивилась особо, когда енот цвиркнул и подставил ухо под её пальцы. Чеши, давай!
Точно, ручной.
Ах вы, сволочи!
Ругалась Соня не просто так, да, её город – не Москва, но крупный областной центр. И в нём тоже водятся богатые люди. И – любители экзотов.
Да-да.
И пираний в реку выпускали, правда, они подохли в первую же зиму, и крокодила обнаруживали эмчеэсовцы – несчастное животное с наступлением заморозков решило спасать свою жизнь.
Ага, на ближайшем дворе. Как уж деревенский житель был счастлив, обнаружив у себя в курятнике крокодила и уменьшившееся поголовье куриц – словами не передать. Речь его местный канал скромно заменил вежливым писком.
Про красноухих черепах, попугаев, обезьян, змей и прочую радость, которая берётся под девизом: «ой, ну какая ж лапочка» или «ваще как круто!» – Соня тоже знала.
Сначала она лапочка, а потом выясняется, что и кормить лапочку надо, и уход ей нужен, и характер у неё есть, и вообще с метровым крокодилом дома неудобно как-то… да и крокодил не дрессируется. Это единственное животное, которое точно знает, что человек – пища, а пища командовать не должна. Хотя, говорят, крокодилы умные.
Уж всяко умнее тех сволочей, которые заводят беззащитную живность, а потом пытаются её сплавить хоть куда и в результате выкидывают на улицу. Где та и подыхает.
Соне оставалось только вздохнуть.
– Ошейника нет. И что теперь с тобой делать?
Енот уселся на задние лапы и выглядел так, что хоть икону с него рисуй. Сплошное енотоблаголепие. Соня представила, как пытается сначала оторвать Марту от енота, потом дотащить её до дома, а потом и успокоить… и спину начало сводить снова.
– Ладно… Марта, мы его возьмем домой. Сегодня.
– УРРРРААААА!!!
Истошный визг травмировал уши енота. Евгений едва удержался, чтобы не закрыть их лапами. Может, и закрыл бы, да еноты так не делают, нет у них таких рефлексов, вот и не получилось сразу.
– Завтра пятница, на выходных посмотрим, куда его можно пристроить.
– Мама, он будет спать в кроватке Розы?
– Нет, Марта.
– МАМА!!!
– Или он будет спать на кухне, или останется здесь.
Евгений облизнулся.
Кухня – это звучало приятно.
Ребёнок, понимая, что битва выиграна, чуточку ослабил руку на хвосте, и Евгений наконец-то встал на четыре лапы.
Передвигаться таким образом было непривычно, но тело енота само знало, что и как делать. Перебирая лапами, Евгений пошёл рядом с девочкой.
Соня поглядывала на животное, которое уверенно топало рядом.
Точно, домашний. Небось привезли, выкинули, сволочи, из машины, вон он какой чистенький, шёрстка блестящая, ухоженный весь, пузико смешное… Марта от него вообще в восторге.
А