еще трое с лентами.
«Ну вот, кажется, я попаду не в карцер, а в медпункт», – только и успела подумать Кэс. Затем она с воплями первая накинулась на ту, что подошла к ней ближе всех. Дальше окружающее помещение и люди смазались в одно пятно. Кэс махала руками и вопила, как ненормальная, придавая себе сил и смелости. Мимо головы пролетела тарелка, расплескивая неприятное содержимое. С разных сторон на нее сыпались удары. Было больно, но ярость застилала эти ощущения. Ей прилетело в ухо, в подбородок, в живот, по ноге, по спине. В азарте она схватила с ближайшего стола поднос и наотмашь припечатала его в лицо нападавшей. Волосы, собранные в хвост, растрепались, тяжелая прядь, вымазанная кашей, упала на лицо, но смахнуть ее было некогда. В воздухе висел крепкий запах пота и крови, злобно рычали члены банды. На полу валялись вырванные пряди волос. В столовой взвыла тревога. Вокруг кричали заключенные, подначивая «наподдать этой суке», и что-то подсказывало: болеют они не за Кэс.
На голову обрушился удар дубинкой, и Кэс осела, отпустила рукав робы той, которую только что смачно лупила в печень. Остальным участникам драки тоже доставалось от надзирательниц. Кэс подхватили и заставили встать. Охранница наградила ее несколькими пинками и отборной бранью.
– Давай, мать твою, шевели копытами.
– В карцер? – пролепетала Кэс сквозь распухающую губу.
– В карцер, в карцер.
В одиночную камеру ее с силой втолкнули, так что она налетела на крошечный стол и больно ударилась бедром.
– Психичка, – буркнула надзирательница. – Будешь сидеть тут неделю, поняла?
И, не дожидаясь ответа, захлопнула тяжелую дверь с глазком.
Кэс слабо улыбнулась своей сомнительной победе. Она сползла на пол и наконец отдышалась. Это оказалось не так просто. Каждый глубокий вдох отдавался болью в боках. Она прощупала себя, проверяя, не успел ли кто из заключенных пырнуть ее заточкой, и осталась довольна результатом. Синяки пройдут бесследно. Она оглядела слабо освященную комнатку. Жесткая койка, раковина и унитаз. Вот и все удобства. Под потолком светлело окошко, затянутое сеткой. Толку от него было немного. Кэс, кряхтя, подползла к раковине и попыталась умыться холодной водой и смыть крупинки каши из волос.
Зеркало, конечно, отсутствовало, но и без него Кэс очень хорошо представляла, как выглядит. Скула ныла, глаз заплывал, разбитые губы становились все больше.
– Зато жива, – шепотом подбодрила она саму себя.
Теперь оставалось лишь надеяться, что у банды с лентами нет связей с охраной, и какая-нибудь из надзирательниц за отдельную плату не пустит девчонок поквитаться с наглой новенькой, наподдавшей целой толпе.
Дни в карцере тянулись медленно, но были далеки от жестокого наказания. Привыкшая постоянно находиться среди людского шума, Кэс и забыла, как приятно одиночество. Пусть она не всегда была в ладах с собой, и порой собственная компания жутко ее раздражала, сейчас это было очень кстати. Можно было спокойно обдумать ситуацию, постараться составить план. Кому можно позвонить, что делать, на кого