мою дерзость – Вы не забыли о картине, которую мне обещали? К.»
Ниже помещалось небольшое стихотворение.
«Алые розы цветут на устах,
Лилии скромные спят на щеках.
И благородство, и смелость во взгляде…
Словно сильфида – в любом ты наряде.
Ангел, сошедший на землю в мечтах».
Первые буквы каждой строчки были выделены красным и затейливо изукрашены, составляя, если читать только их: «А Л И С А».
– Какой прелестный акростих, – Алиса медленно свернула пергамент.
Разумеется, из-под пера господ Блейка или Суинберна вышло бы что-то более складное и звучное, но Алисе ни в коем случае не хотелось придираться. Это стихотворение было посвящено ЕЙ, и оно было лучшим в мире!
Внутри свёртка обнаружилась стопка прекрасно выделанной шероховатой бумаги, серебряный пенал с кисточками всех размеров, набор угольных грифелей – толстых и тонких, карандаши для рисования – свинцовые, серебряные, графитовые, несколько кожаных эстомпов для растушёвки, кусок мягкого дерева для стирания и целое созвездие красок. Пенал был украшен изящной инкрустацией, стержень каждой кисточки выточен из пород дерева разных цветов – чёрного, красного, розового, золотистого и тёмно-коричневого. Краски помещались в особые формочки в виде цветов, сделанные из золота.
– Да ведь это же огромная ценность! – девушка задумчиво и нежно погладила серебряный пенал.
– Ага, – горничная незаметно сматывала вожделенные шёлковые ленты и прятала их за корсаж, рассудив про себя, что хозяйке они ни к чему. – Один лист можно обменять на кошель серебра, а тут цельная стопка! Эдакое богатство!
Алиса не подозревала, что собственно бумага появилась только в позднем Средневековье. Она была дешевле пергамента, но всё же стоила очень дорого, и делалась не из хлопка, а из вываренного льняного тряпья. Такую попавшую случайно в воду бумагу можно было высушить, и она не превращалась в кисель, как современная, к тому же не так легко рвалась и ломалась. Была она очень шершавой, и по ней перо скрипело.
Пергамент изготавливался из шкур животных и стоил тоже баснословно дорого. Перед тем, как на нём писать, его сначала надо было разгладить, устранить все неровности и натереть мелом. По нему писали бесшумно на скользкой, гладкой поверхности. Написанное посыпали песком для высыхания чернил, песок сдували.
Из пенала выпала узкая полоска, почерк на ней был тороплив. «Я виноват, – значилось в записке, – не знаю, чем загладить мою непростительную слабость. Я как-то растерялся. Умоляю о прощении».
Алиса внимательно посмотрела на Агату, но ничего не сказала и снова склонилась над подарком. «Крис… неужели мне суждено всегда быть к тебе несправедливой?»
Да, он совершил несколько ошибок, за что, возможно, заслужил порицание в глазах Алисы. Но кто не совершает ошибок?..
Снова раздался стук.
– А я предупреждала, предупреждала! Ну кто там ещё?!. Ах, моё почтение.
Господь всемогущий! Алису удостоил визитом сам Гавейн Блэйд собственной персоной.
– А