Этот механизм распространяется на более сложные эмоции и переживания, вплоть до «притупления» чувств спустя какой-то период совместной жизни. Важно не то, что уровень эмоционального всплеска снижается, а то, как и чем мы измеряем, оценивая качество и суть любви и счастья. Дело не в амплитуде эмоций, а в их осознании и понимании значимости этих стабильных, устойчивых состояний, «позитивного фона», который определяет и любовь и счастье. Ставить вопрос о «повышении уровня счастья» в связи с тем, что эмоции «притупились», неверно и вредно, сродни эксцессивной мастурбации. Гедонистическая адаптация – разумный защитный природный механизм, своего рода стабилизатор, удерживающий наш эмоциональный фон от возможности непрерывного эмоционального всплеска: представьте себе кошмар неутихающей эйфории в связи, например, с достижением некого результата. Такого организм просто не выдержит, а окружающие начнут прятаться. На механизм гедонистической адаптации не надо обращать внимания, пусть он делает своё дело, не надо искусственно стимулировать всплески эмоций. Умение радоваться жизни и быть счастливым вовсе не требует действий под вывеской борьбы с гедонистической адаптацией и стремлений «сойти с гедонистической беговой дорожки».
Философия счастья – это комплекс ощущений, догадок, предположений, знаний – всего, что ведёт нас к осмыслению, что именно является вашим счастьем со всех точек зрения: и философской, и социальной, и религиозной, и психологической. Технология счастья – это приёмы, обеспечивающие оптимальное лавирование в переменчивом мире наших эмоций в соответствии с личной философией счастья.
Управление эмоциями – это умение влиять на отрицательные и положительные эмоции, не давая одним власти над собой и пробуждая другие. Эти умения формируются в двух сферах: во внутреннем мире наших переживаний и во внешнем мире наших впечатлений: общении с людьми, вовлечении в каждодневные заботы и радости, в общественно-политические процессы. Обе эти сферы рассматриваются в последующих главах.
Счастье – это метасостояние
Работая над книгой, я придумал новый, как мне казалось, термин для описания динамичной композиции состояний: метасостояние. Я использовал префикс «мета» в том смысле, в котором он нередко используется в философии. Слово происходит от греческого μετά, означающего «после», «за пределами», и применяющегося тогда, когда надо описать какое-то качество как «всеобъемлющее» или «превосходящее».
Счастье тех, кто овладел искусством быть счастливым, объемлет собой все прочие состояния и никогда не покидает человека. Осознание его возносится надо всем, над всеми прочими ощущениями души и тела, то есть формирует метасостояние.
Я был доволен, когда такой «научный» и «солидный» термин пришёл мне в голову. Позднее я узнал, что термин «метасостояние» уже существует и применяется в нейролингвистическом