к себе в комнату.
– А у вас здесь… уютненько, – фыркает Ворон.
Очень! С валяющимися по полу бутылками, которые я устала уже собирать.
– Можешь посидеть на кухне и подождать меня. Я быстро.
Вещей у меня немного, и я действительно быстро скидываю их в сумку, забираю документы и скопленную наличку. Это всё, что у меня есть. Остальное было на карте. Радует, что отец не нашёл мой тайник и не разграбил. Ворон стоит, опираясь плечом о косяк, и наблюдает за мной. Только мне сейчас не до стеснения. Отец может вернуться в любое время.
– Ты действительно сломал ему руку? – мой голос нарушает образовавшуюся тишину.
– Нет, конечно. Но сделал больно. Рука поболит пару недель, может, больше. Всё зависит от того, как активно будет пользоваться ею.
Значит, вернётся скоро.
– Нам лучше уходить.
Ворон не спешит освободить проход, он тянется к моему лицу, когда оказываюсь рядом с ним, а я инстинктивно жмурюсь в ожидании удара. Только вместо него чувствую нежное, едва ощутимое прикосновение.
– У тебя кровь на губе. Нужно обработать.
– Не привыкать. Ничего страшного. Нам лучше покинуть квартиру, пока он не вернулся.
– Как скажешь.
Ворон убирает руку, забирает у меня сумку с вещами и первым выходит из квартиры. Я несколько секунд стою в замешательстве: то он меня растерзать готов, то вдруг ведёт себя заботливо. Ему стало жаль меня? Или понял, наконец, что я не та, кого он искал?
Глава 2
Размеренное движение автомобиля успокаивает, и я даже не замечаю, как проваливаюсь в сон. И всё равно уже сейчас, если честно, куда направляется Ворон. Мне некуда пойти, так что придётся придумывать на месте.
Вижу во сне что-то безмятежное, но не запоминаю, а просыпаюсь от резкого торможения автомобиля.
– Приехали, – говорит Ворон, останавливаясь у ворот полуразваленного дома.
Не понимаю, где мы находимся, но страха нет. Кажется, что все чувства я растеряла, а инстинкт самосохранения напрочь отключился. Другая бы на моём месте сейчас паниковала, не заснула бы ни за что, пытаясь запомнить дорогу, но не я.
– Выспалась?
Только отрицательно мотаю головой в ответ на вопрос мужчины.
Понимаю, что ему интересно, почему я так себя веду и не поднимаю панику, но я выхожу из автомобиля и ёжусь от прохлады. Уже начинает светать. Как долго мы ехали? Времени прошло точно немало. Мне интересно, добрался ли отец до дома. Хоть он и превратился в ничтожество, но остаётся моим отцом, и я помню, каким он может быть.
– Лачуга у меня скромная, как видишь. Клопов и крыс нет, можешь не переживать, – ухмыляется Ворон, открывая старую скрипящую дверь. И как она ещё держится на петлях?
Вхожу внутрь, где меня встречает запах хвойной смолы. Приятно, словно оказался в лесу. Вижу валяющиеся на скамейке банные веники. Веранда довольно уютная, несмотря на общий упадок дома. Так как Ворон не останавливается и не даёт мне времени осмотреться, семеню за ним и оказываюсь в кухоньке с настоящей русской печью.
– Твоя комната правая.
– Вы