Её разыскивают не из-за аварии, а как человека, пропавшего несколько дней назад. Ничего не знаешь на этот счёт?
Я закатываю глаза и громко цокаю языком.
Снова намекает, что я и она – одно лицо?
– Куда она могла подеваться?
– Кто её знает? Сбежала с любовником на острова? У неё свадьба через две недели. Выгодный очень брак для обеих семей. А она исчезла. И папаша убит горем. Даже отправил копов искать свою дочурку в убогой забегаловке, рассчитывая, что она там.
– Я не понимаю, к чему ты клонишь, – отрицательно мотаю головой я.
Ворону кажется, что отец Виктории в курсе, куда она подевалась?
– Да всё к тому самому… Вы с Викой – одно лицо. У тебя есть возможность влиться в её семью и разузнать побольше о грязных делишках папаши… Разыграешь потерю памяти, притворишься напуганной? А я ещё и вознаграждение получу за то, что помогу пропавшей принцессе найти дорогу домой. Как тебе идея?
Я должна притворяться Викторией, чтобы помочь Ворону восстановить справедливость? Да ведь родители сразу поймут подвох!..
– Не могу. У нас губы разные… у меня шрам. Как ты себе представляешь? Я не умею жить среди богатых. Это неправильно.
– Так и представляю. Потеря памяти дело такое… неприятное. Ты и не должна ничего помнить о ней, а губы… – думаешь, папаша запоминал, какие губы у его дочери? В конце концов, могла убрать всю эту дрянь. Ну так что? Ты поможешь мне восстановить справедливость? Поживёшь, как королева… А потом я позабочусь о тебе.
– Если она вернётся, всё это будет выглядеть странным. Ты же понимаешь? Меня отправят в полицию за то, что вызывала себя за другого человека.
– Мы выкрутимся. Обещаю тебе. Я буду рядом. Тебя не посадят в тюрьму. Можешь верить мне.
Он ведь не спрашивает моего согласия? Ворон уже всё решил для себя. И теперь мне придётся играть по его правилам.
Глава 4
– Остановимся сегодня в гостинице. Завтра приведём тебя в порядок, и я попробую связаться с твоим отцом, – говорит Ворон, подъезжая к невысокому строению.
– Зачем? Хочешь попросить его благословения на эту аферу?
Я устала: всю дорогу не могла выйти из машины и размяться нормально. Шея затекла. Всё тело изнывает. Мы ехали слишком долго, и вот уже добрались до столицы, точнее, её окраины. Сейчас раздражена и даже не стараюсь скрывать этого.
– Я имел в виду твоего нового отца, конечно же. Я попробую пробить по своим каналам, куда подевалась Виктория. Сейчас нам обоим следует отдохнуть.
Даже сил, чтобы возмутиться, нет, когда Ворон снимает семейный номер. Мы входим, я оглядываюсь и морщусь. Бордель какой-то, не иначе. Из соседнего номера доносятся не самые приятные звуки. Будто раненого ишака загоняют в угол. Боже!.. Хочется заткнуть уши, не слышать этого, но уже услышала. Скрип кровати хоть и приглушённый, но слишком давит на психику. Такое чувство, словно кто-то водит смычком по моим нервам, а струны вот-вот разорвутся вместе с барабанными перепонками.
– На самом деле считаешь, что