острия двух багров. Деревянные составные шесты крепко привязаны к задку саней. Каждый шест длиной до десяти сажен, чтобы можно было достать до самого дна реки, где в яминах спит зимующая в Яике рыба.
Рыбные лежбища еще с осени тщательно разведаны и отмечены казаками. Это и есть «етовы». И нужно поспешить поперед всех, успеть занять самый богатый «етов». Обскачешь в бешеной гонке остальных – быть тебе этой зимой с рыбкой! Нет? Не обессудь, ничего не поймаешь. И тогда семья пойдет с протянутой рукой под церковь, а сам – в батраки к старшинам или Матюшке Бородину! А семья у Михаила Атарова большая: пятеро детей, мал-мала меньше. Двое сыновей и три дочки. Попробуй, прокорми такую ораву!
Атаман Логинов несколько раз подавал ложные сигналы к началу багрения, забавлялся сам и тешил своих конных «опричников». Громче всех ржал нахальный Митька Лысов, видя, как бросались к саням по ложному сигналу изнемогающие от ожидания рыболовы. Ему, как и его товарищам, беспокоиться было нечего: за свою полицейскую службу они все равно получат долю из общего войскового котла в конце рыбалки, или «удара», как называли лов рыбы казаки.
Наконец сигнал к началу гона был дан, казаки, попрыгав в сани, как сумасшедшие погнали коней к месту лова. Некоторые, не удержавшись, стремительно летели вверх тормашками с саней на лед, и хорошо, если отделывались сломанными руками, ногами или ребрами. Одного молодого неловкого казачка лошадь затоптала насмерть, проломив тяжелым, подкованным копытом череп, треснувший, как арбуз.
Стремясь опередить друг друга, казаки остервенело нахлестывали плетками своих лошадей, а когда подворачивалась чужая, жестоко били ее по глазам. Отвешивали крепких плетюганов и зазевавшимся соседям-конкурентам, норовя оттеснить их сани к берегу, где лошади увязали в сугробах, а повозки опрокидывались. Началась страшная, беспощадная, дикая борьба за выживание, не терпящая слюнтяйства и компромиссов. Друг переставал быть другом, как на войне брат переставал быть братом. У каждого была семья, которую нужно было обуть, одеть, накормить, сына снарядить на царскую службу, дочек – замуж выдать, а значит, приготовить им богатое приданое. А цены на казачье снаряжение, оружие и бабскую мануфактуру на оренбургских рынках ого-го какие! Отойди-подвинься. Не разгуляешься… Лошадь – от семи до десяти целковых, ружье – четыре рубля, простая казачья шашка – два рубля, а ежели побогаче, покрытая серебром, – восемь-десять рублей, позолоченная и того дороже, двадцать рублей и выше!
Михаил Атаров гнал свою лошадку, не отставая от остальных, порол ее плетью – аж рука к концу занемела. Зорко высматривал впереди дорогу, чтобы невзначай не врезаться в задок чужих саней, но и обгонять себя не давал. Опыт у него как-никак был: участвовал уже не в одном десятке багрений.
Когда прискакали на место, Михаил остановил лошадь, быстро выскочил из саней и, схватив пешню, торопко побежал, оскальзываясь на льду, к заранее облюбованному месту саженях в двадцати от крутого правого берега. Этот «етов» казак заприметил еще по осени, наблюдая