его собеседник. – Крысы не случайно считаются прекрасными домашними питомцами. С ними можно долго и увлекательно играть. А вы все мои крысы, запертые в железном ящике. Мои игрушки. Вы даже не представляете, сколько забавных вещей можно устроить, имея полный ящик крыс. Можно нагревать его до тех пор, пока крысы не завизжат, запекаемые заживо. Или наполнить его водой, заставив их барахтаться в поисках последних крупиц воздуха. Или свести их с ума, постепенно лишая разума… Впрочем, нет, я не стану спешить. У нас с вами впереди еще целая ночь. Славная, долгая, прекрасная ночь, джентльмены. А теперь, если позволите, оставлю вас ненадолго. Вы даже не представляете, сколько хлопот меня ждет. Приятных, очень приятных, хлопот…
Голос смолк, но скрежет и треск, бывшие его постоянным аккомпанементом, никуда не делись. Герти вновь ощутил себя посреди болота, кишащего ядовитыми тварями. То ли от этих звуков, то ли от впечатлений он чувствовал себя смертельно слабым. Настолько, что наверняка рухнул бы на пол, если бы предусмотрительно не вжался в стену.
– Как вам это, полковник? – Мистер Беллигейл опустился в ближайшее кресло.
Удивительно, но он полностью сохранил присутствие духа. И даже костюм его, несмотря на утомительное подземное приключение, остался идеально чист и выглажен, будто лишь часом ранее его доставили из прачечной.
– Ужасно, – искренне ответил Герти. – Признаться, я до сих пор не могу сообразить, во что же мы влипли.
– Да уж не в апельсиновый джем… Как досадно, что мистера Шарпера именно сейчас нет на месте.
Герти считал так же, хоть предпочел и не говорить об этом вслух. Отчего-то ему казалось, что стоит в Канцелярии появиться мистеру Шарперу с его обаятельной мягкой улыбкой и насмешливыми глазами, похожими на бездонные колодцы, как «Лихтбрингт» мгновенно капитулирует.
– Надо что-то предпринять, – зашептал Герти, косясь на медные раструбы, извергающие из себя бесконечную симфонию разложения и тлена. – Он отпустил нам время до полуночи. Не знаю, какие у него планы и что случится в полночь, но, кажется, одним лишь превращением кареты в тыкву дело не ограничится.
– Не могу вас винить, полковник, я тоже в сильном смущении, – признал мистер Беллигейл. – Это что-то невероятное. Но я не уверен, что нам оставили выход. Похоже, мы и в самом деле оказались на положении запертых в ящике крыс.
– Надо не допустить, чтоб «Заря Норфолка» вошла в гавань!
– Согласен. Этим мы лишим нашего нового знакомого главного средства для шантажа. Только, боюсь, мы несколько стеснены в средствах. Если маяки потушены, корабль, ведомый «Фокалором», влетит в порт подобно огромной ракете Конгрива[20].
– Надо предупредить портовые службы! Пусть выставят импровизированные сигнальные огни! Разожгут костры, на худой конец!
Герти метнулся к ближайшему телефонному аппарату. Наушник выглядел совершенно обыденно, но стоило снять его, как пальцы покрылись липким потом. Потому что вместо привычного голоса телефониста из эбонитовой трубки донеслось оглушительное