чтобы их узнать. С этого и живут журналисты и газетчики, – подхватил Грегсон. – А также писатели.
– И шпионы, – вдруг заметил секретарь, бросив на Грегсона оценивающий взгляд. Полковник вскользь искоса взглянул на своего секретаря и легонько похлопал его по руке. Потом, в упор глядя на Грегсона, заметил:
– Да, люди любопытны, как мартышки, и очень любят лезть не в свои дела.
– Проклятие фараонов постигнет их за это, и кара не замедлит пасть на дерзкие головы, – вдруг подключился к беседе поэт. – Зачем невежественные люди, словно мотыльки на огонь, лезут в то, что им понять не дано?!
– Глупости! – громко заявила мадмуазель Саад. – Не существует никакого проклятия фараонов. Это все суеверие и чепуха.
Говорила она по-английски с сильным французским акцентом.
– Вы атеистка? – насмешливо изрек преподобный. – Я не ожидал такого от мусульманской женщины. Я думал, уж они-то должны знать свое подобающее место.
Мадмуазель Саад смерила его презрительным взглядом:
– Я современная образованная женщина, воспитанная на арабской и на мировой французской культуре. А ваши нелепые проповеди устарели уже на несколько веков, если не тысячелетий. И я очень сомневаюсь, что суданские негры сильно в них нуждаются.
Преподобный покраснел, вытянул над столом руку в сторону мадмуазель Саад и гневно произнес нараспев:
– «Женщина безрассудная, шумливая, глупая и ничего не знающая садится у дверей дома своего на стуле, на возвышенных местах города, чтобы звать проходящих дорогою, идущих прямо своими путями: «Кто глуп, обратись сюда».
Жена преподобного расплылась в улыбке и скрипучим голосом прокаркала:
– Книга Притчей Соломоновых, глава 9, стихи с 13 по 16.
Они с мужем переглянулись, довольные своей победой.
– Почитает женщин только благородный, а унижает их – только подлец! – заметил на это Грегсон и поймал удивленный и благодарный взгляд мадмуазель Саад. Тогда он улыбнулся в ответ и, уже обращаясь к ней, добавил:
– «Если вы богобоязненны, то не проявляйте нежности в речах, дабы не возжелал вас тот, чье сердце поражено недугом».
– Книга Пророка, сура аль-Ахзаб, – объявила мадмуазель Саад и неожиданно для всех весело захлопала в ладоши.
Уже красное лицо преподобного еще больше налилось кровью. Грегсону показалось, что того сейчас хватит удар. Затянувшуюся зловещую тишину прервал смех полковника:
– Мне представляется, что вам, преподобный, незачем ехать для проповеди к далеким суданским неграм: у вас и здесь непочатый край работы среди заблудших душ.
– По мнению Монтеня женщины не виноваты в том, что порою отказываются подчиняться правилам поведения, установленным для них обществом, – ведь эти правила сочинили мужчины, и притом безо всякого участия женщин, – изрек археолог по-французски и тут же перевел эту фразу для остальных.
Преподобный с женой переглянулись, молча встали, с шумом отодвинули свои стулья и, пожелав