оказываются не в состоянии принять, а также осилить отсутствие видимого смысла. В этом плане довольно показательными являются кажущиеся бессмысленными, к примеру, загадки Сфинкса Веничке. Абсурд начинает нарастать тогда, когда перед героем возникает «хор» Эриний и Суламифь – в качестве олицетворения неконтролируемых разумом и волей страстей.
Образ царя Митридата, который символизирует собой бренность земной власти, а также ее угрозу для маленького человека (такого, как Веничка) продолжает вереницу бессмыслиц. Именно этот царь становится одним из первых, кто нанес Венечке смертельные удары. И вовсе не имеет значения – в ужасном сне это происходит или в состоянии белой горячки.
Абсурдной является публика в «купе»: странные дед с внуком, черноусый человек в берете, жакетке и с бутылкой водки «Столичная», мужеподобная женщина с «черными усиками», «декабрист» в пальто.
Венедикт Ерофеев наделил свою поэму «Москва – Петушки» особыми звуками. К примеру, в ресторане Курского вокзала играет странная музыка с некими «песьими модуляциями», «льется ниоткуда сиплый женский бас». Нельзя не отметить также и фальшивую манерность Ивана Козловского, которая то и дело, что отталкивает.
Автор наполнил этот локус какофонией, тем самым формируя представление о нем как о средоточии хаоса и дисгармонии. К тому же он противопоставляет его внутреннему состоянию главного персонажа.
Другим проявлением абсурда в поэме Ерофеева можно назвать его трактат об икоте. Автор взял такое банальное явление и завернул его в пафосную обертку философский рассуждений, в которых соединялись терминология Канта, афоризмы латинского происхождения, Энгельс и Маркс, отрывки из Святого Евангелия и Достоевского. Идея низменного физиологического порядка стала своего рода поводом для глубокомысленных рассуждений о свободе и роке, о соотношениях необходимости и случайности, порядка и хаоса.
По мнению религиоведа и историка Алексея Муравьева, поэма «Москва – Петушки» Венедикта Ерофеева – это ни что иное, как повествование апокалиптического характера о путешествии к Богу: «Главный герой поэмы «Москва – Петушки» едет к Богу, но доехать возможно только, если выпотрошить и опустошить себя, пройдя, в конечном итоге, через смерть. Четыре человека, о которых повествуется в этом тексте, являются четырьмя Всадниками апокалипсиса.
Связи сознания с бытием передаются в словесном искусстве иначе. Литературный корпус указывает на то, что человеческое чувство – это своего рода реакция воображения или мышления на окружающую действительность. Даже наиболее неуловимые движения души являются узнаваемыми, они, как правило, сопряжены с вполне определенными впечатлениями, здесь срабатывает аспект внутренней формы слова. В этом и заключается специфика литературного творчество и искусства мышления. Текст поэмы Венедикта Ерофеева «Москва – Петушки» является интересным с точки зрения интермедиальных компиляций, у которых нет в этом русле нужного исследования.
Поэма