Безапелляционно вынесла она вердикт. И добавила уже нормальным, почти умоляющим, голосом: – Не сопротивляйся, ладно?
Я сердито глянула на нее, а потом перевела требовательный взгляд на Юрку, мол, повлияй на подругу. Но, к моему несказанному изумлению, хулиган, безбашенный троечник, не боящийся даже директора нашей школы, не раз убегавший от милиционеров через чужие заборы, нерешительно пожал плечами и развел руками, мол, Таня знает лучше, что тебе надо. Это настолько меня поразило, что я, без дальнейших пререканий, открыла рот, и Татьяна принялась меня поить, словно я и впрямь была тяжелобольной. Утолив жажду, я задала вопрос, который волновал меня с момента, как я пришла в себя:
– Что случилось?
Татьяна с Юркой со значением переглянулись, и подруга несколько сюсюкающим голосом, проворковала:
– Нюсенька, а ты что же, сама не помнишь?
Вот тут я не выдержала. Даже не пытаясь скрыть свое раздражение, проговорила сердито:
– Перестань со мной разговаривать, словно я при смерти!!! Со мной все в порядке! Я спрашиваю, что случилось, в конце концов!!!
Татьяна испуганно сморгнула и промямлила, опять глупо повторяя свой вопрос:
– А ты сама не помнишь…?
Я тихо прошипела почти по слогам, сдерживая прорывающееся возмущение:
– Я помню все…! Я спрашиваю, что видели вы??
Подруга обиженно надув губы, проговорила бурчливо:
– Что, что…?? Ты шла, как сомнамбула по этим проклятым вилюшкам, а у тебя волосы на голове шевелились и искры сыпались, словно с рассерженного кота. А потом, ты руки к камню приложила, постояла мгновение и упала. Мы с Юриком подбежали, а ты в отключке…
Пока слушала подругу, пыталась сообразить, быстро переваривая ее слова. Так… Значит, ни синих ручейков, утекающих с моих рук в камень, ни струи белого света, бьющего прямо в небо, они не видели. Конечно, это был день, и с того места, где ребята стояли, они и вправду, могли этого всего не видеть. Но я-то! Я-то видела, и еще как! А как же та странная картина какого-то нездешнего мира? У меня до сих пор, стоило мне закрыть глаза, перед мысленным взором была ТА равнина с сиреневой травой, два солнца, мягко согревающие землю, мне казалось, что я даже ощущаю на своей коже дуновение ласкового ветерка и чувствую запахи трав. Что ЭТО было?! А главное, стоит ли рассказывать об этом ребятам, чтобы они при этом не сочли меня сумасшедшей?
Решение я приняла быстро. Говорить пока не стоит, а то и вправду, чего доброго, подумают, что я спятила. Но я-то знала, что нахожусь в абсолютно трезвом уме и прекрасной памяти! Друзья, видя мою задумчивую физиономию, застыли в ожидании объяснений, с тревогой глядя на меня. Тяжело вздохнув, я промямлила:
– Ну да, Юрка прав… Чувствовала, как мурашки бегают по телу. А волосы… Ну что, волосы… Наверное на этих тропинках какое-то статическое электричество…
Видя недоверчивые физиономии друзей, мне стало понятно, что врать я не умею. Но никаких более внятных объяснений у меня для них на данный момент не было.
Довольно ловко