.

вам понадобился Синесвитенко? У вас с ним акционерное общество? Или вы вместе устраивали Советскую власть?

      – Сродственники мы, – насупясь, ответил приезжий. – Жене его, покойнице братом прихожусь, с деревни приехал.

      – С деревни… – снова повторил старик. – Он мне объясняет, что он с деревни, ты слышишь, Петя? А то я мог подумать, что он из Парижа!

      Петя коротко хохотнул. Звук был такой, будто в горле у него что-то раскрошилось.

      Старик покачал головой, точно приезжий вызывал у него самые безутешные размышления, и, повернувшись к Пете, стал горячо доказывать, что какой-то Яблонский имел хорошо поставленное «дело» в Красном переулке. Он, казалось, моментально забыл о приезжем.

      – Где же Синесвитенко? – напомнил тот.

      – Что ты ко мне пристал! – неожиданно возмутился старик. – Плевать я хотел на Синесвитенко! Вон Пашка бегает, наследный принц твоего сродственника, глаза б мои его не видели! У него и спрашивай! Пашка!!

      Посреди двора несколько ребятишек резались в «бабки». Обернулся шустрый босой мальчонка в серой косоворотке:

      – Вы до нас, дядя?

      – Синесвитенко ты?

      – Я.

      – Значит, до вас.

      Пашка бросил ребятам биту и подошел.

      – Ишь вырос, – улыбаясь, проговорил приезжий, – не узнать прямо!

      – Писаный красавчик! – заметил старик, толкая Петю локтем.

      – Батя дома? – спросил приезжий.

      – Дома. Идемте, дядя, проведу.

      Пашка повел гостя в дом. За ними увязалась низкорослая мохнатая собачонка с разноцветными ушами: одно ухо у нее было коричневое, другое – белое.

      Жили Синесвитенко в первом этаже, возле самых ворот.

      Пашка, отворив дверь, сказал:

      – Папаня, до нас пришли.

      Приезжий спустился по маленькой лесенке в низкую темноватую комнату. Едко пахло металлической пылью. В глубине комнаты, у окна, стоял небольшой токарный станок. Очень худой, сутулый мужчина в рабочей блузе шагнул навстречу.

      Приезжий снял картуз:

      – Здравствуйте. Привет вам привез из Херсона. Говорили, вы ночевать пускаете, а то и на срок.

      – Ежели от Сергея Васильевича, то пускаем.

      – От Василия Сергеевича, – поправил гость.

      – Верно, – улыбнулся хозяин, – от него можно. Заходите, товарищ, садитесь.

      Он сразу стал радушным, придвинул табурет, рукавом смахнул пыль с обеденного стола.

      Приезжий сел, пригладил добела выгоревшие волосы и обежал взглядом стол, две железные койки, токарный станок, несколько табуретов и кособокий комод. На комоде красовался убранный бумажными цветами поставец с портретом молодой женщины в черном закрытом платье и лежали рядком новые зажигалки, выточенные хозяином, должно быть, для продажи.

      – Удобства у нас, сами видите, какие, – сказал Синесвитенко, – неважные удобства.

      – С меня хватит, – махнул рукою гость. – А вас я не стесню?

      – Какое может быть стеснение! – возразил Синесвитенко. – Никакого