принялся изучать корешки хорошо знакомых ему книг на стеллажах.
– Вы его знаете? – тихо спросил он.
– Знаем и основательно за ним следим. В том числе и за вашими контактами. – рискнул Пронин.
– Беда. Беда. Я собирался написать на него. Всю правду написать. Я специально его затягивал, чтобы этот подлец себя разоблачил.
– Да, да. Я готов даже вам поверить. Где вы с ним познакомились?
– Впервые – десять лет назад. Помните, тогда немецкие офицеры приезжали к нам на учения? Я служил в штабе западного округа. Он пригласил меня в ресторан, мы хорошо выпили. Обычный веселый разговор. А потом…
– Слушаю вас.
– Прошло шесть лет. Он назначил мне встречу. Стал шантажировать. Мол, тогда я наговорил лишнего под хмельком. Негодяй.
– И он стал давать вам поручения?
Скаченко кивнул.
– Я заманивал его, чтобы разоблачить. Клянусь, я заманивал.
– Но получали деньги?
– Никогда. Вы можете проверить это. Ни копейки. Штефан говорил, что поможет мне сделать карьеру. И действительно.
– Да, я в курсе. Вы недавно получили повышение. Год назад вам дали ордер на новую квартиру, дважды награждали грамотами и премиями. Неплохая карьера под руководством господина Штефана. Расскажите о нем подробнее.
– Он подполковник в отставке. В свое время поддержал Гитлера. Стал работать в торговом агентстве переводчиком. У нас, в Москве. И в Ленинграде.
Теперь вычислить этого человека было нетрудно. Но Скаченко сам назвал его фамилию.
– Он работает у нас под своей настоящей фамилией, как и 10 лет назад. Штефан Нойманн. Ему сейчас 51 год.
– Замечательно.
– Вы верите, что я собирался его разоблачить?
– Какая разница, верю или нет. Ведь вы его не разоблачили. По вашей вине только за последние несколько дней убили двоих честных советских граждан. Но я обещал, что признание смягчит вашу вину – и был честен с вами. Работайте. Встречайтесь со Штефаном. Вы же лично встречаетесь?
– Да. Иногда лично, иногда через его людей. Это простые советские люди.
– Вот про них напишите подробно. Вы же знаете, где они работают и прочее?
Скаченко кивнул.
– Вот и хорошо. Мы поладим, – сказал Пронин презрительно.
Вот когда не хватает Никиты! Эти сволочи лишили меня оперативной связи с Эйтингоном. Всё-таки террор иногда приносит результат в разведке. Тактический, конечно. Стратегически они ошиблись. Именно убийство обострило наши эмоции и мысли.
– Где живёт этот Штефан? Не официально, а на самом деле?
– Он живёт на даче, – отвечал Скаченко дрожащим голосом. – В Малаховке. Там у него большой дом.
– И охрана?
– Можно сказать и так. Он приплачивает одному мужику, соседу, заядлому охотнику. Думаю, тот не знает, чем занимается хозяин, но выполняет его мелкие поручения и может, если нужно, кому угодно свернуть голову. Или просто пристрелить. А живет Штефан один. Баб к себе не водит. Сам к ним ездит.
– Адрес напишешь, только без маневров, гражданин штабник.
– Слушаюсь.
Пронин