важной, что уже в апреле 1940 г. Народный комиссар внутренних дел СССР Л.П. Берия ходатайствовал перед И.В. Сталиным и В.М. Молотовым о награждении полпреда в Китае А.С. Панюшкина орденом Боевого Красного Знамени[13].
В начале 1941 г. отношения КПК и Гоминьдана обострились настолько, что войска Чан Кайши напали на части и штаб Новой 4‑й армии КПК.
15 января 1941 г. в ходе беседы А.С. Панюшкина и главного военного советника В.И. Чуйкова с представителем КПК Чжоу Эньлаем, советские представители предположили, что Чан Кайши поняв, что ни СССР, ни США, ни Англия не будут оказывать вооруженную помощь Китаю в борьбе с Японией, решился на обострение отношений с КПК, что бы в дальнейшем получить свободу маневра, в зависимости от позиций держав. Китайских товарищей интересовал вопрос отношения советских представителей к возможному началу гражданской войны в стране, направленной против Гоминьдан. На что Панюшкин сказал: «Я считаю, что основным противником КПК в настоящее время является Япония. Если КПК начнет активные вооруженные действия против Гоминьдан, то это будет лишь способствовать расширению гражданской войны в Китае, что не в интересах войны сопротивления Китая. Нужно во что бы это ни стало сохранить сотрудничество. Однако это не значит, что Вы должны дать себя в обиду. Вы уже начали, как Вы говорите, политическое наступление против Гоминьдан. Вам, следовательно, необходимо продолжить его с тем, чтобы, с одной стороны, реабилитировать себя и показать широким народным массам подлинного виновника событий в южной части Аньхуа. А с другой стороны, в Вашей политике не следует ссылаться на Чан Кайши, как на организатора событий»[14]. Таким образом, советский представитель выступил за необходимость сохранения сотрудничества и единства КПК и Гоминьдан.
Как представляется, корень трудностей состоял непосредственно во внутрикитайских политических противоречиях. Политика «единого народного фронта», принятая Гоминьдан и КПК в 1937 г. в связи с японской агрессией, была связана с сотрудничеством слишком разнородных политических сил. О том, насколько натянутыми были их отношения, свидетельствует тот факт, что в КПК термин «народный фронт» с 1939 г. старались не употреблять. В.И. Чуйков в своих мемуарах писал, что вооружённые силы КПК с конца 1940 г. фактически не подчинялись центральному правительству и Чан Кайши как главкому[15]. В такой обстановке трения и конфликты между двумя партиями оказались неизбежны. Советский Союз, Коминтерн пытались способствовать нормализации ситуации, убеждая представителей КПК в необходимости сохранять единый фронт. Средством давления на Гоминьдан были угрозы прекращение советских военных поставок, составляющих в тот период около 80 % от всей иностранной помощи. Но преодолеть их взаимную неприязнь так и не удалось. Слова китайца – это одно, в его дела – совершенно другое.
На встречах Панюшкина с Чан Кайши 25 и 30 января 1941 г., последний заверил советского