хочу есть, – ответила я. Мой голос звучал жалобно и слабо, как будто я была сиротой, которая просит крошку хлеба. От этого я почувствовала раздражение и добавила громче:
– Мне нужно убежище, место, где я могу отдохнуть и…
– И?..
– Я не знаю. Что-то… привело меня сюда. – Я не была уверена, что поступаю правильно, доверяя ему, но слова появлялись сами, без моего участия. – Когда я увидела это место издалека, я поняла, что должна идти сюда. Я знала, что здесь буду… в безопасности. – Я моргнула, опустила глаза, не в силах больше выдерживать его взгляд, и прошептала:
– Правда?
– Я не представляю для тебя угрозу, если и ты не угрожаешь мне.
Я не заметила, как задержала дыхание и не дышала, пока не услышала этой последней фразы.
– Как я могу представлять для кого-то угрозу? Я уже сказала: я даже не знаю, кто я.
– Как такое возможно?
Я почувствовала, как к горлу подступают рыдания. Так глупо, один его вопрос, такой очевидный, заставил меня сразу же потерять контроль над собой. Вдруг я почувствовала, что не могу больше выносить этого. Я обхватила себя руками и опустила голову, стыдясь своих слез. Я показала ему свою слабость. Я интуитивно чувствовала, что меня нелегко было довести до такого состояния, и это злило меня. Но все же мне недоставало сил, чтобы взять себя в руки.
– Я не знаю. Не помню.
Он глубоко вдохнул и долго молча смотрел на меня, а затем, как будто приняв решение, быстро снял рубашку и протянул ее мне.
Моя рука дрожала, когда я взяла ее, и я даже не посмотрела на него.
– Спасибо.
– Не за что, Лилит.
Я уже надевала рубашку и, как только услышала это имя, сразу же почувствовала сигнал в мозгу. Я непроизвольно подняла голову, все мое тело напряглось, глаза сузились. Я будто пыталась разглядеть его душу.
– Как ты назвал меня?
На его лице я прочла, что он пожалел, что назвал меня так. Он быстро отвел взгляд, прислонил вилы к стене и стал нервно поправлять сбрую, висевшую на стене.
– Я ведь должен был назвать тебя как-нибудь. И это имя показалось мне вполне подходящим.
Я надела рубашку и застегнула пуговицы. Потом вытащила волосы из воротника. Его рубашка едва закрывала мне бедра и была чуть длиннее, чем мои волосы.
– Ты сказала, что тебя влекло к этому дому. Ты помнишь, что было раньше?
Я кивнула, заставляя его думать, что я забыла о своем имени. Имя показалось мне… знакомым.
– Я помню… совсем немного. И я могла бы рассказать тебе об этом. И у меня нет причин скрывать это от тебя. Но я устала и ужасно голодна.
– Хорошо. – Он кивнул дважды и снова повторил: – Хорошо. Пойдем в дом. Я дам тебе что-нибудь выпить. – Сказав это, он взял меня под руку и повел за собой.
– Мне нужно поесть, я не хочу пить, – сказала я. Мой живот заурчал. – Мне нужно мясо. Гамбургер, или стейк, или…
Он остановился и посмотрел мне в глаза:
– Ты сказала, что не знаешь, кто ты. А ты понимаешь… что ты такое?
Я