гнездо. Будем вашими глазками. Приём.
– Сокол, спасибо за хорошую новость. Приём.
– Грек, передай привет батюшке. Ждём его картошку. Приём.
Грек не стал отвечать, лишь щёлкнул пару раз клавишей приёма: значит, принято. Рация умолкла. Теперь, когда стало ясно, чьи дроны в небе, звук их лопастей даже радовал слух. Но Греку не до того. Бывалый воин посуровел лицом, мысленно возвращаясь к ужасной картине, которую пришлось увидеть в хате. Много повидал он смертей на войне, но такую бессмысленную и лютую пришлось видеть впервые.
Когда их группа, соблюдая меры предосторожности, подходила к хате деда Афанасия, Грек сразу заметил, что огород стариков выглядит неухоженным, даже заброшенным. Всегда чистые и вспушённые грядки с кустами картофеля и лука теперь сплошь были забиты всходами бурьяна и полыни. Кое-где вылез из земли жилистыми листами лопух. Окна в доме были выбиты, крыльцо – покрыто слоем пыли.
Фантом и Инженер, прикрывая друг друга, вошли в хату с крыльца. Скрипач и Грек, обойдя её с противоположной стороны, притаились у единственного в той стене окна.
Скрипач взял на контроль прилегающую территорию. До соседнего дома было метров двести, и местность с участками под огороды лежала перед ним как на ладони. С этой стороны хата Афанасия была не сильно повреждена, в окне треснуло стекло от края до края, верхняя часть его выпала из рамы.
В то окно и заметил Грек стариков. Они сидели в глубине комнаты друг против друга – так сидят, когда разговаривают. Но хозяева молчали, словно беседа их была прервана. Комната была не на солнечной стороне, а в тени, так что большего разглядеть Греку не удалось.
Вдруг он услышал из хаты:
– Чисто!
Грек одним выверенным ударом выбил остатки стекла прикладом АК и ломанулся через оконный проём в дом. Там стоял тяжёлый трупный запах. Кроме стариков, в помещении никого. Они были крепко-накрепко привязаны к стульям. Ко лбу каждого прибита гвоздём красная орлёная книжица. Афанасий облачён в рясу, но креста на груди не было. Застыв, он как будто смотрел в пустоту безжизненными остекленевшими глазами с вырезанными веками.
Вдруг ударил бандеровский пулемёт, штурмы высыпали в прилегающую комнату, заняли круговую оборону.
Грек хорошо помнил их последнюю встречу с Афанасием. Это случилось накануне тактического отхода русских войск из села. В тот день их ротный в торжественной обстановке вручал старикам по красной книжице – паспорт гражданина России. На гражданство они подали давно – отказались от украинского паспорта блакитного цвета с бандеровским трезубом, и вот пришёл ответ со стороны России. Афанасий и Ната были рады до слёз. Командование настойчиво предлагало им на время уйти из села, но те категорически отказывались.
– …Странные вы люди, отче! – сетовал ротный. – Поймите же вы, теперь мы не сможем защитить вас!
– За нас майэ кому заступытыся та спасти! – отвечал Афанасий.
Он был крепкий ещё старик, раньше в своём селе служил при церквушке, что высилась неподалёку от их со старухой домика. Теперь церковь