целостности. А на самом деле они были гораздо качественнее более современного с виду хлама, в котором любили селиться жучки-короеды.
Из чистого любопытства вслед за хозяином я сама поднялась наверх, чтобы ужаснуться количеству всякой всячины, сгруженной здесь, словно то была и не комната вовсе, а простой чердак. Думаю, хозяин из жадности вывозил этот неиспользовавшийся долгие годы, может, накопившийся за время проживания прочих жильцов, а значит, вовсе не нужный ему хлам, сгруженный в старом доме на черный день. Кровать они, кстати, тоже вывезли.
Когда стихли топот мужских ног, голоса помощников и возницы телеги, на которой увозили добро, я осмотрела грязную пыльную комнату с лохмотьями обоев на стенах. Ей предстояло стать спальней, но пока без кровати. Хозяин даже мою красивую барную стойку со стульями утащил, мой обклеенный декоративной бумагой и ставший красивым кухонный шкаф, склеенную софу и духовку, зато бросил здесь, наверху, одноногий овальный столик, пуфик, изгрызенный, возможно, Равкой. Еще какие-то поломанные вещи, металлические помятые, вероятно, подносы или бывшие полки из духового шкафа, дверцы, ножки, боковые стенки мебели, разобранной на запчасти, старый и ржавый шахтерский фонарь, проржавевший чайник, печку, похожую на ту, что я отремонтировала для мясника, с насквозь сгнившим железом. Видимо, такие здесь когда-то были в ходу. В общем, весь совершенно негодный хлам, собирая который воедино, точно картину из пазлов, мне предстояло создать новую мебель. И нужно было начинать все сначала, поскольку теперь снова не на чем было готовить, спать и не за чем есть. Я подошла к окнам, в которые был обещан красивый вид, но они с трудом пропускали солнечный свет.
Ремонтом предметов для нижней комнаты я занялась на первом этаже, повесив снаружи табличку «Закрыто» и распахнув настежь двери в заросший сад. Чего и правда было не отнять у Кончинки, так это поистине животворящего горного воздуха. Единственное неудобство – из сада переменчивым ветерком иногда доносило гнилой запашок. Вероятно, где-то там, в зарослях, прежде был пруд, явно теперь заболоченный. Любопытная Равка уселась на пороге, поводя длинным усатым носом, моргая черными глазками и наблюдая за моей работой. А я разговаривала с ней, объясняя процесс ремонта и отпуская комментарии вроде:
– Жаль, шпагата нет, перетянуть. Здесь бы винтик пригодился меньшего размера. Или хоть кусочек металла, чтобы его выточить.
Увлекшись и продолжая болтать, я не сразу обнаружила, что крыса исчезла. Приготовилась услышать дикий вопль жены мясника, который долетел бы даже в этот удаленный переулок. Однако внезапно крыса вновь возникла на пороге. Пятясь задом, она втащила из сада в дом моток шпагата, положила возле меня, метнулась и притащила в зубах сплющенный кусок металла, а через непродолжительное время принесла еще и кусочек шлифовальной бумаги.
– Звезды! – пораженно глядя на эту добычу, я в прямом смысле рухнула на пол. С корточек прямо на доски заново отмытого от следов подошв