камнями, то отчего-то у всех руки сразу тянуться к самому мелкому камню. Мол, у меня итак всё в порядке и сформировано как надо, так что всё это дело с реформаторскими камнями для меня будет излишним.
Так что Андрея и его опасения на счёт своего будущего здравомыслия вполне можно понять, он хочет во всём этом деле разобраться и хотелось бы знать, если ли у Лари медицинская лицензия и есть ли аккредитация у этих его, честно сказать про себя, то достаточно много вызывающих вопросы методик становления личности. И хотя Андрей был достаточно наслышан о всех этих курсах повышения своего самосознания и становления личности, где всегда используются нетрадиционные методы воздействия на твою психику, всё-таки там всегда применялись не прямые, а психологические методы и аспекты твоего убеждения в чём-то для тебя новом.
А здесь, как не трудно понять самым обычным логически выверенным путём, на тебя будут воздействовать самым допотопным методом. Как следует стукнут камнем по голове и ты практически другой человек, если, конечно, в сознание придёшь после этого соударения со своей наивной реальностью. Где ты всему сказанному тебе веришь и подставляешь свою голову первому шарлатану. Впрочем, если это так, то тебе не будет лишним что-то поменять в своей голове, подставив её под удар шарлатана Лари (это уже пошли в ход его убеждения).
Но видимо в Андрее большое место занимает чувство самосохранения, и он не спешит подставлять свою голову Лари для проведения им в жизнь своих экспериментов над психикой человека. А у Андрея есть к нему вопросы.
– Так вы что, собираетесь бить Еву? – глядя в упор на Лари, чтобы он не сумел слукавить, задаёт свой вопрос Андрей.
А Лари, что за циничная личность, и не собирается уходить от прямого ответа, он всё как есть говорит.
– Мы для начала возьмём её на испуг. – Кладя обратно взятый камешек, говорит Лари, беря с лотка самый массивный камень, которым точно прибить можно, не говоря уже о том, чтобы испугать. – Пусть она сама откажется от притязаний на твоё я.
– А если она откажется? – с нервным придыханием спрашивает Андрей.
– Тогда…– не договаривает скорей, чем сбивается с мысли Лари, задумавшись. Затем он вновь берёт слово, – тогда, – и опять замолкает, нагнетая тем самым тревожность и испуг на Андрея. Затем он разворачивается и идёт к тем столикам с инструментариями, и после некоторого колебания, как это решил думать Андрей по его движениям плеч, сжимающихся в рассуждениях и сомнении, он всё-таки останавливает свой выбор на одном из лотков, берёт его и возвращается с ним к столику с Андреем. Здесь он ставит этот лоток на столик перед Андреем, делящего свой взгляд между ним и тем, что спрятано на лотке под покрывалом. Выдерживает внимательно-вопросительную к Андрею паузу: «Так что, открывать или нет?». Где Андрей, весь в себе оцепеневший, и не смог бы дать тому разумного ответа. И… поэтому принимать решение насчёт этого лотка остаётся ему.
И Лари открывает покрывало тайны