оставалась бесправной рабыней, которую очень просто приструнить и заставить делать так, как Солби нужно. Ведь помимо договора был еще тот самый артефакт.
– Готова? – Мой хозяин напомнил о себе только ближе к полудню следующего дня.
Не кормил, не поил. Появлялся лишь тогда, когда ему было что-то от меня нужно. Всегда говорил небрежно. Взирал свысока и ждал, когда же я брошусь к его ногам и стану послушной собачкой.
– Смотря к чему, – провела я пальцами по своей огрубевшей ладони, даже не повернув к нему головы.
Вольтер распахнул дверь, одарив меня недовольным взглядом. Он показал тот самый стеклянный шарик, который в последнее время доставал все реже. Намеренно напомнил, что способен воздействовать на сестру.
Если с магическим договором теперь все было относительно ясно, то с этим артефактом я разобраться не успела. Какую силу он давал? Почему еще сохранялась связь между ним и Мирандой? Сколько еще Солби будет угрожать мне жестоким воздействием на нее и грозиться истязать до такой степени, что она забудет себя от разрывающей ее боли? Я ведь видела в последний раз, как ей было плохо: на том же месте, где проходил обряд, Вольтер еще раз специально нажал на шарик и продемонстрировал, что он работает. В памяти отчетливо отложилась та сцена. Как сестра задохнулась, рухнула на колени. Как схватилась за живот и истошно закричала…
Я поднялась. Распрямила плечи перед ненавистным мужчиной.
– Сразу бы так, – недовольно произнес он и проверил мой ошейник.
– Эта штука обязательна?
– Эта штука – показатель, что ты – моя собственность. – Отступив, он толкнул меня к своему шатру, расположенному неподалеку.
– А разве метка не показатель? – дернула я вверх бесформенную рубаху, оголяя черный знак в виде наложенных друг на друга ромбов.
– Твоя непокорность временами меня раздражает, – вдруг схватив меня за волосы, процедил он на самое ухо.
– Только временами? – поинтересовалась я, едва не скрипнув зубами от боли.
Она стала моим спутником. Я научилась терпеть. Сдерживала рвущиеся наружу слезы, старалась не показывать ненавистному хозяину своей слабости, зачастую просто падала на колени, однако никогда – НИКОГДА! – не давала ему понять, что сдалась. Ведь если сломаюсь, то он победит. Если поддамся на его провокации, то потеряю себя. Если не отвечу или стану безропотно подчиняться, то забуду, какая на самом деле пропасть между нами. Я ведь выше этого ублюдка! И пусть он управлял мною, эта борьба придавала мне сил. Позволяла думать, что еще остался шанс на нечто лучшее. Благодаря ей я верила…
Вольтер втолкнул меня в шатер. Я упала и утонула ладонями в сыпучем песке, находящемся здесь повсюду. Выпрямила спину и вскинула голову, однако подниматься не спешила.
– Я поставил на твой выигрыш, – неторопливо двигаясь к сундуку с вещами, проинформировал Солби. – Посмей только не оправдать мои ожидания и вложенные в тебя силы! Помяни мое слово, тогда тебе придется несладко.
Я