отвезли Тимофея первый раз на дачу, он сразу всех соседских котов на дерево загнал. Выглядело это очень смешно. Мы с бабушкой сидели около дома на скамейке. Вдруг один кот мимо нас промчался опрометью и на всей скорости заскочил на соседский тополь, за ним другой, третий. А сзади Тимка бежал: так вальяжно, как бы нехотя. Походил под деревом, потёрся об ствол боком, и, хвост трубой, к нам направился:
– Всех победил!
Сидел как-то Тимка на заборе, а мимо муж с женой проходили. Как они пристали к бабушке!
– Ах, какой красавец! Продайте кота!
Я быстро Тимку на руки подхватила и за калитку убежала.
– Ишь чего захотели! Моего любимого котика им продай!
Только они не успокоились. Снова пришли и опять деньгами стали размахивать. Еле мы с бабушкой от них избавились.
Они Тимке очень не понравились, особенно мужчина. Никогда я такого не замечала, чтобы если кто-то гладить тянулся, Тимка шипел, как змея. Наоборот, ласковый такой был котик: все мои друзья его гладили, на руки брали, тискали, а он даже не пискнет никогда.
Вечером они пришли снова: жена с корзинкой, а муж в перчатках. Мужчина схватил Тимку и пытался в корзинку затолкать.
Я сидела на крыльце и вдруг услышала, что на улице Тимка завывает боевым кличем. Выскочила я на помощь, сначала подумала:
– Может Тимка с соседскими котами дерётся?
Вместо драки котов, за калиткой я увидела совсем другую битву: Тимка извивался как змея в руках мужа, а жена за ними бегала с корзинкой.
Я закричала:
– Отпустите моего кота, воры проклятые. А то хуже будет!
И ведь как в воду глядела! Тимофей наш извернулся, когтями за плечо зацепился, и на голову полез. Шляпу сшиб и в лысину когтями вцепился. Такой шум стоял: кот шипел, мужик ругался, жена бегала вокруг и кричала:
– Помогите!
Тимка вцепился задними лапами в шею, а передними лысину драл: мужик его стащить никак не мог. Забыв о корзинке, он уже взмолился:
– Забирай своего бешеного кота быстрее!
Я подбежала, Тимка сразу мне на руки прыгнул и так замурчал-затарахтел, как трактор.
Это был единственный случай, когда Тимка постороннего разодрал. Меня или брата царапнуть, чтоб отстали – это было, но вот чужих – никогда.
Все мое детство и юность прошли рядом с Тимкой. Мне всегда говорили:
– В твоих жестах есть что-то неуловимо кошачье…
И не удивительно, мы же с котом вместе росли…
Кардинал
На даче в Конаково мы снимали половину дома. Во второй половине жила сама хозяйка, Анастасия Ивановна.
Туалет у нас был общий: домик в огороде. Каждый раз, идя в туалет, я проходила мимо грядок с клубникой.
И частенько наблюдала, как внук хозяйки Сашка, парень лет пятнадцати, бегает между грядок и ест клубнику. Каждый раз, увидев меня, он показывал кулак:
– Бабке скажешь, убью!
Проходить мимо рядов клубничных кустов, увешанных ягодами, было нестерпимо. Но мне строго запрещали есть