нечего. Без кузнецов деревни вымирают. Да и если сейчас поеду, в самый зной на постоялом дворе остановлюсь, пережду, вечером в город прискочу. Завтра все разузнаю. Послезавтра один или с кузнецами вернусь.
Ах, вот какой план. Ну хорошо, деньги я выдам. А вот сама все же не поеду. Слишком я жару не люблю. Дождусь ярмарки. Тогда прохладней будет.
– Сейчас принесу монеты, – кивнула я. – И заодно посмотрите конюха мне и кучера. И того, кто кареты чинит.
– Каретника, значит, – понятливо произнес Джон. – Посмотрю, ваша светлость. Это серебрушек десять-пятнадцать надо.
– Я дам пятнадцать серебрушек и пригоршню меди. Не скупитесь.
Джон закивал. Я же подумала, что ему все равно нужны будут средства, чтобы переночевать на постоялом дворе. Ну, и поесть там же.
Деньги я принесла сама, вручил их Джону в холщовом мешочке.
Через несколько минут входная дверь закрылась. Джон отправился искать работников.
Я же подумала, что придется нанимать не только названных мной специалистов.
У меня имелись древняя карета и три довольно старых лошади, за которыми ухаживали двое парнишек-сирот. Работали они за кров, одежду, еду и пару-тройку медяшек в месяц. А надо было бы и коней новых купить, и карету. Но опять же, где взять в этой провинции специалистов?
Остаток дня я читала. В основном изучала историю этого мира и законы империи, в которую попала. Изучала и все больше приходила к выводу, что мне повезло остаться старой девой в местном понимании этого выражения. Иначе все мое имущество сразу же после свадьбы перешло бы в руки мужа. И только он мог бы им распоряжаться. Мне такое полное бесправие совершенно не нравилось. За довольно короткий срок я привыкла и приказы отдавать, и решения принимать, и думать о своих людях. И теперь, читая сборник законов, хмурилась все сильнее.
Женщина здесь представлялась мне этакой бесправной куклой, имеющей кучу обязанностей и совсем немного прав. Например, она могла отказаться выходить замуж за выбранного ей жениха, если у него было уже три официальных жены, и каждая раньше срока ушла за Грань. Или если жених был не способен исполнять свои мужские обязанности в силу физической слабости, слабоумия или болезни.
Женщина имела право отписать все свое приданое детям, рожденным в браке, но только если они были старше двенадцати лет.
И подобные условия с ограничениями я встречала практически в каждом законе.
Зато у мужчин имелось несчитанное количество прав.
– Какая прелесть, – проворчала я, отложив книгу. – Махровый патриархат со всеми его «радостями». И вот кто такой умный перекинул меня сюда с Земли? Для чего?
Ответа я, конечно, не получила. Не от кого было.
А на следующее утро экономка сообщила, что нашла мне швей.
– Они шьют без изысков, ваша светлость, – доложила она, – как городские, наряды не сошьют. Но постельное белье или обычные платья сделают легко.
– Отлично, – кивнула я. – Пусть приходят с примерами своих работ. Ну и готовностью дать мне клятву и прожить в замке до весны.
Все