пространства важно вышло гигантское существо, заставляя всех остальных подвинуться. Смрад разложения разнесся по комнате. Обрывки кожи свисали с его крыльев, а кости перемещались с отвратительным скрежетом. Сквозь неприкрытую плотью грудную клетку виднелось ужасающей мощи магическое ядро, бывшее сердцем твари. Монстр высоко горделиво поднял голову, обводя всех немигающим пылающим зеленым огнем смерти взглядом. Каждый, на кого падал его взгляд, кривился, и неосознанно делал шаг назад, показывая, что не будет соперничать с ужасающим мертвым драконом. Последним, на кого пал взор драколича, был самурай. Он спокойно поднял голову, и встретил взгляд монстра пустотой своего шлема. Несколько секунд два существа, лишенные глаз, смотрели друг на друга, после чего дракон отступил, удобно ложась на пол.
– Не знаю, чем тебе так не понравился наш Огонёк. – вновь обратился к Виктору Оливер. – Это же драколич! Вершина некромантии! Предмет искусства! Представь, сколько сил, времени и невероятно редких реагентов понадобилось, чтобы воскресить такое существо! Не говоря уже о том, чтобы убить его. Это все свидетельствует о невероятном могуществе некроманта!
– Ага, держи в курсе. – Злобно ответил вампир. Он ненавидел и этого драколича. В нем было все, что было отвратительно Виктору: гордыня, тупость, подавляющая сила. И отсутствие разума. Основная характеристика и сила Виктора была харизма. Да, вампир был очень хорош и в ближнем бою, и в атакующей ментальной магии, но по-настоящему силен он был в разговоре. Отвлечь противника, выудить информацию, прочитать его память, составить психологических портрет, найти травмы или психические слабости, и нещадно бить в них, вызывая мучения жертвы. Ничто из этого не сработает на существе, не способном к речи. А драколич был именно таким. – Чего ж ты тогда тоже поморщился при его появлении, а? Это ведь величайшая работа некромантии?
– Ох, ну, это мой недостаток. Видишь ли, у меня еще есть органы чувств, и я могу ощущать запах от Огонька… Недостатки конструкции моего биологического вида. Но не волнуйся, я это исправлю, и смогу в полной мере насладиться обществом мертвого дракона!
Псих. Вампир знал, что перед ним стоит псих, но сейчас тот чуть ли не напрямую говорил об этом. Виктор обвел остальных взглядом, и, остановившись на ящеролюде, спросил:
– Эй, чешуйчатый, а ты разве не должен быть в ярости? Ваш народ же вроде почитает драконов как божеств? Как ты можешь спокойно находиться в одной комнате с оживленным кем-то трупом твоего бога?
– Почитает. – Спокойно ответил ящер, немного растягивая шипящие звуки. – Однако не как божеств, а как родителей. Именно драконы создали нас. Но я считаю их ложными богами, ведь и их кто-то создал. Как можно поклоняться тому, кто сам является лишь подобием создателя?
– Но ведь…
– Хэй-хэй-хэй! Всем здарова! – Громко прокричал последний явившийся мастер подземелья. Шумно крича, на свет вышла маленькая фигурка дворфа, полностью покрытого рунами с головы до пят. Изо рта полурослика торчали