.

у меня нечего сказать – ни вам, ни вашему корреспонденту.

      – В таком случае у нас нет иного выхода, как обратиться к товарищу Тушину.

      – Сделайте одолжение.

      Сарваров встал.

      – М-да… А вы не дипломат, ох, не дипломат!

      – Вы правы: я не дипломат. Я – следователь прокуратуры.

      – Еще ни одному следователю гибкость не помешала, – бросил уже на выходе Сарваров.

      17 ДЕКАБРЯ. ПЯТНИЦА. 10. 50.

      Подполковник Фомин вошел к нему и, не дожидаясь приглашения, по-свойски плюхнулся в единственное, довольно старенькое кресло.

      – Доброе утро, Илья Захарович.

      – Во-первых, подполковник, не утро, а уже день. Во-вторых, ничего «доброго» не вижу.

      Реакция следователя оказалась неожиданной – нервной. Все дни, пока они в Нижнем Тагиле, Алексеев проявлял полное спокойствие.

      – Что-то не так? – тревожно спросил Фомин, внимательно вглядываясь в лицо.

      – Все «так»… кроме…

      – «Кроме» чего?

      – Понимаешь, подполковник, только что был визитер…

      – Кто такой?

      – Сарваров – его фамилия… Первый заместитель главы администрации Промышленного района. По всему видно, местный пуп земли. Дягилев даже считает, что он входит в кабинет губернатора без стука.

      – Сарваров… Сарваров… Эта фамилия и мне знакома… Постой-ка, дай напрячь худеющую память, – Все, – он хлопнул себя по колену, – ясно! – он вытащил из кармана маленькую записную книжку, перелистал несколько страниц, остановился. – Как вашего «визитера» зовут? Не Леонид?

      – Леонид Федорович, а что?

      – А то, что вчера весь день мои парни работали в сто тридцатой школе. Один из сыщиков, в частности, беседовал с Сарваровым, вот, – он ткнул пальцем в записную книжку, – с Сарваровым Михаилом Леонидовичем.

      – Черт, – выругался Алексеев. – Он приходил из-за сына! А я ломал голову, пытаясь ответить на вопрос, с чем связан визит?

      – Объясни, Илья Захарович.

      – Сарваров, видишь ли, обеспокоен, что мы нервируем детей, общаясь с ними. Детям района, как он выразился, пока еще рано общаться со следователями и сыщиками.

      – О детях, значит, района печется?

      – Его, понятно, обеспокоило, что с его сыночком осмелился беседовать твой оперативник. Так-так-так… Что сыщик говорит?

      – О том, что общался с Сарваровым-младшим?

      – Да.

      – Он сейчас готовит обстоятельный рапорт… Как, впрочем, и другие.

      – Но он говорит что-нибудь? – проявляя нетерпение, вновь спросил Алексеев.

      – Ничего особенного. Парень как парень. Отмечает лишь два обстоятельства: заносчив и трусоват.

      – «Трусоват»? С чего взял?

      – Школьники так считают. И у него, говорит сыщик, в школе обидное прозвище, – «Сара»

      – Понятно: парнишка изнеженный, перепугался, пришел домой, пожаловался папаньке, а тот и ринулся ко мне. Я-то думал, что за визитом