Александр Дмитриевич Дорофеев

Вечная мерзлота


Скачать книгу

и – вновь из-под земли, с эполетами, аксельбантами, сияющими трубами и барабанами.

      Сердце томилось, и я пробовал вникнуть, завязать беседу.

      – Что вертится? Памятник?

      – И кто-то камень положил в его протянутую руку, – сурово вздыхал генерал.

      Тётя увлекала его к столу, где живо вкладывала в руки блинчики с мясом.

      Кажется, генералу Бочкину не хватало понимания в нашем доме. Ещё тётя, куда ни шло, кое-что улавливала. Я тщился. А мама и не старалась, оставаясь равнодушной, глухой к генеральской воздушной речи.

      – Через тернии к звёздам, – улыбался ей Бочкин.

      – Ещё супу подлить? – спрашивала она.

      Настолько её слова выпадали из парадного строя, что неловко становилось.

      А я глядел на генерала, как древний скиф на каменную бабу, – с почтеньем, робостью и множеством вопросов.

      – Что такое – тернии?

      – Уме недозрелый, – покачивал головой Бочкин, – плод недолгой науки. Курам никогда до облак не подняться!

      Где-то тут, видно, и был запрятан ответ, но разгадать не удавалось, и муки отражались на моём лице.

      – Евгений, говорите проще, не будоражьте ребёнка, – просила мама. – У него и без того в голове тернии – колючие заросли. Вообще сплошная каша!

      – Маслом не испортишь, – возражал генерал. – С детских лет – холодный душ да меткое крылатое слово!

      Впервые услыхал я о крылатых словах, и сразу представил, как они, подобно гусе-лебединым стаям, летают по небу, садятся на деревья и вьют порою гнёзда, из которых выпархивают маленькие крылатые словечки. Стоит произнести и – ф-р-р-р! – взлетели. Так захотелось приручить их, чтобы выпускать, когда вздумается, как голубей из голубятни. И вот что любопытно – именно тут мне и попалась под руку взъерошенная, как драчливый воробей, книжица, где крылатые слова сидели по алфавиту, точно в клетке, изобильно, будто на птичьем дворе. Уже через пару дней я беседовал с генералом на равных.

      – Пришёл! – объявил он от дверей. – Увидел-победил!

      – Лиха беда начало! – подхватил я. – Мозоль не пуля, а с ног валит!

      – Так точно, – растерялся Бочкин и сказал неуверенно. – Из искры возгорится пламя.

      – От малой искры большой пожар бывает. И то бывает, что овца волка съедает, – шпарил я без заминки. – Кто не окопается, тот пуль нахватается.

      Мои слова были явно складнее и звонче генеральских, как мелкие певчие птички в сравнении, к примеру, с индюками. Он, ещё не желая сдаваться, поглядел на испуганную тётю:

      – О чём шумите вы, народные витии? Откуда эта песня песней, Мусьен?

      – По щучьему веленью, – залепетала невпопад тётя, оттесняя меня из прихожей, – по моему хотению.

      Крылатые слова кружились над моей головой плотной стаей, как вороньё по осени.

      – Любит дед чужой обед! Законною женою будь доволен и одною! Ешь с голоду, а люби смолоду!

      – На что он намекает?! – побледнел вдруг Евгений Бочкин. – Час разлуки, час свиданья. Пришли, понюхали и пошли прочь… Извините, умываю руки. – Он поклонился