поступков, это главное, в его жизни. Лицо её осветилось довольной улыбкой. «Д-да». Он был нежен. Добравшись до дома, он пропустил ее первую, а сам на руках с Викторией последовал за ней. Закрыв за собой дверь, опустив дочь на пол, он заговорил.
– Ну что, вам понравился балет?.. – спросил он, радостно и гордо улыбаясь. Он своей цели достиг, дочери очень понравился и сам Большой театр, и балет «Щелкунчик», а ещё …буфет. Эта его кокетливая улыбка, его улыбка радости. Муж радушною манерой взял её за руку, его лицо озарилось особенною молодецки-хитрою улыбкой. – А сейчас кушать и спать. А мы с мамой пока выпьем кофе. Дочь, тебе не кажется, что вот та красавица, твоя мама? А?!
– Пап, какая красивая мама, правда?.. – Анатолий смотрел, не отрываясь и сделал ей комплимент, от души и искренне. – Ты прекрасна не только телом, но и душой. Никогда не видел никого красивее тебя в целом мире. С макияжем или без, ты потрясающе выглядишь. Ты сияешь без этого. Вы мои главные красотки. Кофе – это ритуал, – он смотрел на них не отрываясь. А жена на минуту остановилась у барной стойки, пока варился кофе и ответила ему.
– Я рада, что ты замечаешь это всегда. В тебе есть что-то уникальное, чего не встретишь в других мужчинах. Это душевная красота, доброта, искренность и забота. Всё в тебе прекрасно. У тебя открытое, доброе сердце, – она говорила об этом с такой же неподдельной искренностью и честностью. Воздух постепенно на кухне пропитывался этим чудесным ароматом, который они оба, так любили. Эх, как сильно ей нравится наблюдать за тем, как он кормит дочь. Софи перевела дыхание, чем можно это объяснить? Ведь он относится к Виктории с такой же любовью, как и она. Он обменивается с ней любезно, лишь несколькими словами, слегка дотрагиваясь и нежно поглаживая её пухленькую ручку. При одной мысли о её муженёчке у неё на лице расцветала тёплая улыбка. Кофе уже вскипел, а она всё ещё находилась под впечатлением вчерашнего праздника и сегодняшнего похода семьёй на балет. – Мой дорогой мужчина, твой уже кофе готов. Я хочу и жду, чтобы ты насладился им, – сказала жена и сразу добавила. – Я сейчас принесу сахар, молоко и самые вкуснейшие, твои и мои любимые пирожные с масляным кремом, – бодрым тоном, произнесла она. Он пошевелился, встал, закрыв собой всё пространство кухни. От его стройной, импозантной, спортивной фигуры – никакого пивного живота, дряблых мышц и складок на шее. Офицер Генерального штаба. Не фамильярный и учтивый и души понимание масштаба. От него исходили флюиды успешности, шикарности, уверенности, презентабельности, вообщем, портрет героя. Ей трудно оторвать глаза. С искоса бросая на неё взгляд, из-под длинных ресниц…
– Выпью, но попозже, – начал он и в тот же миг, договорил. – Я уложу нашу крошку спать и составлю тебе компанию, если ты не возражаешь?.. – и произнёс эти слова с небольшой запинкой.
– Ммм! Может мы вместе, тогда? – спросила и улыбнулась.
– Хорошо! Присоединяйся