и как вы перенесли полет?
– В таком ограниченном составе, как наша экспедиция, конечно, нелегко пролетать четыре месяца. Ужасно действует чувство изолированности, которое мы здесь называем одиночеством. Единственное, что там спасает от психического разложения, – это работа. Работа там – это не то, что на Земле. Такой объем, такой размах – и каждый день что-то новое. Что ни эксперимент, то открытие.
Они сидели друг против друга, обсуждая новости, произошедшие в институте за время отсутствия Сухоедова. Вдруг Пухоедов резко переменил тему.
– Ну а что же умеет делать твое детище?
Таймырову очень хотелось тут же встать и продемонстрировать профессору работу сапиенсатора, но его естественные скромность и замкнутость вместе с осторожностью снова не позволили ему это сделать. Он сам еще не определил судьбу своего изобретения и поэтому, несмотря на то что уважал профессора Сухоедова как одного из своих учителей и крупного специалиста по кибернетическим системам, взглянув в его серые внимательные глаза, ответил:
– Пока немного: регистрирует биотоки, но в итоге должен читать мысли.
– Читать мысли?! – удивленно воскликнул Сухоедов. – «ну ты и замахнулся! Но это же вздор. Кто согласится, чтобы какой-то Таймыров или кто-нибудь другой читал его мысли?
– Я не меньше, чем вы, не желаю, чтобы кто-то читал чьи-то мысли помимо его воли. Может, это и покажется вздором, но в наше время эта машина видится очень полезной. Представьте себе, что вы работаете над какой-то научной статьей: мысли лавиной следуют одна за другой; пока одну записал, следующую можно упустить и потом будешь долго ее вспоминать, а с таким аппаратом все становится гораздо проще: прокрутил запись и прочитал все, что было в твоей голове минуту или полчаса назад. А писателям и журналистам – гора с плеч: чем думать и писать, лучше просто думать, а сапиенсатор все запишет и если надо, то и отредактирует. К тому же, с созданием такой техники мы приобретаем новый, очень совершенный вид связи: нет надобности в передатчиках – нужен только приемник. Такой прибор может оказаться очень полезным врачам. Психиатру, например, знать, как мыслит его пациент, не менее важно, чем для терапевта иметь общий анализ крови. А вы представляете себе, какой эффект можно получить, начинив такой аппаратурой одного из ваших роботов, который будет понимать вас буквально с полуслова?
Таймыров с таким увлечением обрисовал будущее своего изобретения, что профессору Сухоедову трудно было возразить, и он сказал:
– Что касается робота, то это может иметь и обратный эффект, если он выйдет из-под контроля. Ибо, если робот будет знать, что думаем мы, а мы не будем знать, что думает робот, он может оказаться очень опасным.
– А это уже ваша задача, профессор, – обеспечить надежность функционирования своих систем. Я же думаю, что снять и записать информацию электронного мозга любого робота гораздо проще, чем человека.
– Конечно, –