Напротив, оно было темным, более чем темным. Но самое страшное в его жизни это было то, что он всегда был совершенно один, и вот теперь не кому ему даже подать руки, чтобы он мог спокойно отправиться туда. В голову упорно лезла банальная фраза о том, что вот, настал час, и некому ему подать воды. Хотя не вода нужна была ему сейчас.
Не вода.
А оттуда его уже звали. Звали звонкие пронзительные голоса. Он готов был отправиться к ним, но не мог вырваться из собственного тела. Оно весило миллионы тонн, и не отпускало его от себя. Казалось, что тысячи толстых цепей шли от земли и крепко держали его на этой каталке. Каталка была жесткая, и за два часа лежания на ней, тело старика стало невыносимо болеть. Он давно уже забыл восприятие боли. Боль он чувствовал очень давно, наверно лет пятнадцать назад, и вот теперь он снова мучился от боли. Только не мог пошевелить ни единым членом. Глаза его были закрыты, но он и без этого знал, что рядом никого нет. Он это чувствовал. Очень хорошо чувствовал.
А голоса продолжали звать его к себе. Они звали и звали, звучали все громче и громче. В конце концов, они стали такими громкими, что просто наполнили собою все его существо. От них стало больнее даже чем от каталки. Голова уже готова была разорваться, и чтобы как-нибудь убавить боль, старик приподнял ее. Глаза он открыть так и не смог, но и без этого увидел человека.
Он увидел человека. О, как ему нужен сейчас кто-нибудь! Хоть кто-то. Он даже затрясся от возбуждения. Неужели его страдания сейчас закончатся? Главное найти в себе силы и сделать что-нибудь, чтобы этот человек подошел к нему. Кто это? Старик сосредоточился и увидел, опять таки не открывая глаз, что это совсем молодой парень. Мальчишка. Ребенок.
Тем лучше. Старик застонал. Он с трудом разжал губы, по подбородку потекли слюни, а ведь он только что так страдал от жажды, а вот теперь, но он их и не почувствовал. Язык во рту распух, и им невозможно было пошевелить, такой он был большой, шершавый и горький. Все-таки ему удалось издать какое-то подобие звука. Он прислушался к себе, затем застонал еще раз и с радостью увидел, что мальчишка его услышал и теперь смотрит туда, где стоит его каталка. Смотрит прямо на него…
* * *
Сергею все-таки удалось найти одну старую няньку, но когда он попытался ее о чем-то спросить, она вместо ответа накинулась на него за то, что он ходит по больнице без халата. На вопрос она так и не ответила, а Сергей не стал вступать с ней в спор, а пошел своей дорогой, он боялся, что просто может избить эту бабу, в таком возбужденном состоянии он был. Бешенство просто переполняло его. Он метался по коридорам, словно разъяренный тигр. Вторым человеком, которого он встретил, был тот самый врач, которого он видел у входа в токсикологическое отделение. В этот раз он не показался Сергею таким страшным. Нормальный мужик. Уж он то ему действительно покажет, куда он должен идти.
Бородатый врач действительно подробно объяснил молодому человеку дорогу. Голос у него был низкий, мягкий и бархатный. Сам он был невысокого роста и