революцию и пытается набрать для этого побольше людей. – ответил Миккель.
– А кто это хочет? – спросил Габриэль, пронося мимо него небольшую коробку подмышкой.
– Уж не знаю. Но говорят, будто бы эти революционеры вообще хотят избавиться от власти, да жить, как хотят. – оглянувшись на парня, ответил Миккель.
– И кто же так говорит? – спросила Мурка.
– Говорю же – не знаю. – ответил Миккель, взяв какой-то стул и направившись с ним к трапу. – Как думаете, они правильно поступают?
– Они хотят свергнуть законную власть Арделлана, когда тот ещё толком не показал себя. Он правит меньше года. – сказала Мурка, последовав за Миккелем и взяв другой стул. – И всё что сделал, это очистил город от всяких непорядочных дворян, да стражников. Да гвардию создал. Ещё заточил в темницу Гилатора, вступившего в союз с демонами. Чего же здесь плохого?
Они сошли с корабля.
– А то, что его власть довольно шаткая, как говорят. Зачем нам такой правитель, который о себе-то не сильно заботится? Союзников у него наверняка нет. Дворян он не любит, титулов лишает на раз-два. Гвардию создал, чтобы свои порядки установить, да людей контролировать. Ну кто захочет служить человеку, который может в любой момент объявить тебя сторонником Эдмонда и послать за тобой отряд гвардейцев? Оставался бы он лучше в своей винодельне. – Миккель поставил стул рядом с ящиками.
– То есть ты думаешь, что он собирается ущемить права вообще всех, если что-то там сам себе надумает? – удивилась Мурка, остановившись перед ним и уперев руки в бока. – Ты его за безумца держишь?
– Не прямо таки за безумца, но впечатление о нём у меня не очень на основании того, что я знаю. – признался Миккель. – Я, возможно даже буду рад, если начнётся революция.
– Да будет тебе известно, что Арделлан не так плох, как говорят листовки. Да, он не любит дворян. Но это потому лишь, что те поддерживали Эдмонда, который ничего полезного-то и не сделал, находясь у власти. А старая стража? Эти вообще обленились. Какие же они воины теперь? Вот поэтому и появилась новая гвардия. Арделлан старается лишь улучшить жизнь в королевстве. Но кому-то невыгодно его существование.
– И кому же, интересно, настолько невыгодно, что этот кто-то готов начать революцию? – спросил Миккель.
– Откуда ж мне знать? Я простая писательница. – ответила Мурка.
– Да я помню, – вздохнул Миккель и попробовал пошутить. – Может, это вы листовки пишите?
– Нет! – возмутилась Мурка и поспешила к трапу. – Не стану таким заниматься, даже если революционеры прямо ко мне в дом придут!
И, кажется, эта её провокационная фраза сработала:
– А вы ожидаете, что кто-то придёт к вам предложит сделку? – удивился Миккель, поспешив за ней.
– Не исключаю такой вариант. Сами же говорите, что я довольно известна. – ответила Мурка. – Даже вы уверены, что кто-то может обратиться ко мне с просьбой кого-нибудь обокрасть. Чего уж там говорить о написании оскверняющих власть писем.
Вскоре весь груз с корабля