что-то блестит.
– У вас перчатки. Достанете?
Она наклонилась, вытягивая совсем немного запыленный, явно недавно попавший туда…
– Кулон… – растерянно пробормотала Лира. Она держала на цепочке овальный кулон, на котором виднелась крохотная защелка. В такие обычно вставляли изображения близких.
– Мог упасть с убийцы, пока Колт защищалась…
– Вполне. Цепочка порвана.
– Что внутри?
Лира осторожно открыла его и разочарованно вздохнула:
– Пусто. Но есть гравировка! На одной половине зачеркнутая литера «Б», а тут… «Р», «Л» и…
– «М» или «Н», – Макс опустился на корточки рядом, разглядывая последнюю букву. Она была вся в царапинах, будто кто-то тоже вычеркивал ее. В полумраке сложно было сказать, что именно это была за буква. – Поздравляю, леди, похоже, вы нашли нам улику.
Макс повернул голову к Лире, замечая наконец, что она уже какое-то время на него смотрела. Лица их оказались слишком близко друг к другу…
Раздался тихий, едва слышный скрип.
Макс прижал палец к губам. Медленно поднялся, подавая одну руку Лире, а другой вытаскивая револьвер. Она выглядела растерянной, но спорить не стала. Крепче сжала находку, по пути подбирая кейс, и послушно проследовала за Максом в узкий коридор. Уйти подальше, не выдав себя, вряд ли бы удалось, да и незачем, поэтому они остановились у стены.
Кто бы ни забрался внутрь, передвигался он значительно осторожнее Лиры. Она теперь вжималась в стену, закрыв глаза. В одной руке стискивала ручку кейса, другую, откуда выглядывала цепочка, держала у груди. Ее плечо касалось плеча Макса.
Он покосился в проход. Слабые лучи Инти уже заглядывали в окна, выдавая тень чужой фигуры. Когда тень опустилась, Макс понял, что действовать придется сейчас, иначе будет поздно. Он резко развернулся, делая шаг в сторону, и замер в проходе, вытянув перед собой револьвер. Дуло смотрело прямо в спину незнакомца в грязном темном балахоне. Тот сидел на корточках, наклонившись к полу. Видимо, вернулся за своей пропажей…
– Полиция! Не двигаться!
На мгновение могло показаться, что преступник послушался. Он действительно замер, вот только… Воздух. Он стал странным, словно бы разряженным. Магия! Хадс!
Макс успел отпрыгнуть в сторону за миг до того, как яркая вспышка опалила пол. Фигура в балахоне сорвалась с места и выпрыгнула в окно. Думать было некогда. Погоня началась. Макс сорвался с места, следуя за преступником.
Сколько раз бы это ни повторялось, но всегда, с самой бытности его констеблем, он ощущал одно и то же. То же напряжение в мышцах, тот же грохот сердца и жажду. Жажду догнать, поймать. Наверное, так чувствует себя охотничий пес, загоняющий добычу.
Когда Макс оказался снаружи, он тут же пальнул туда, где мелькнул край балахона, стараясь не сбавлять темпа. Целиться некогда, нужно заставить преступника выйти на более или менее расчищенное пространство, вроде широкой улицы. Преступник двигался быстро, даже слишком. Максу пришлось выстрелить еще раз. Больше наугад,