конечно же, умеют красиво гарцевать на лошадях и дразнить противника жестами, выражающими полное безразличие, – но только на безопасном расстоянии.
Даотские лучники и копейщики маршируют точно в ногу – координации их движений могли бы позавидовать профессиональные танцовщики или акробаты. Похвалы, расточаемые зрителями, вводят в заблуждение тщеславного короля Одри – он считает, что его полки непобедимы. Опять же, эти лучники отлично ведут себя на парадном плаце, но практически не имеют представления о том, каким концом стрела вставляется в лук и что следует натягивать – тетиву или древко. Все они страдают ожирением и не расположены рисковать своей головой в бою».
– Это непристойная клевета! – возмутился Одри. – Вы что, пришли сюда, чтобы надо мной издеваться?
– Ни в коем случае. Я пришел, чтобы передать сообщение, часть которого вы только что выслушали. Вторая часть такова: король Казмир прекрасно понимает недостатки вашей армии. Теперь он не может с легкостью напасть на вас с тыла через Южную Ульфляндию, и ему приходится замышлять нападение в лоб. Король Эйлас призывает вас выгнать в шею фаворитов, лично возглавить даотскую армию и поручить ее реорганизацию опытному ветерану. Он рекомендует забыть о парадах и заменить их полевыми учениями, безжалостно воспроизводящими условия военной кампании, и принимать участие в этих учениях собственной персоной.
Одри надменно выпрямился:
– Ваши рекомендации граничат с непростительной дерзостью!
– Наше намерение в том, чтобы предупредить об опасностях, возможно, ускользнувших от вашего внимания, – даже если мы это делаем, исходя из собственных интересов.
Одри постучал пальцами по столу:
– Я не знаком с королем Эйласом. Расскажите что-нибудь о его характере. Какой он человек – осторожный или смелый?
Сэр Тристано задумался:
– По правде говоря, его трудно описать. Как ответить на такой вопрос? Если можно так выразиться, он «осторожно смел». Он ведет себя достаточно дружелюбно, но не отступает перед неприятными обязанностями. Подозреваю, что ему нередко приходится преодолевать себя, потому что по натуре он мягок – больше философ, нежели солдат. Он не любит воевать, но понимает, что в этом мире можно добиться своего только силой и принуждением; поэтому он изучает тактику военных кампаний, и мало кто может сравниться с ним в фехтовании. Эйлас ненавидит пытки – темницы под Миральдрой пустуют. Тем не менее убийцы и разбойники в Тройсинете почти вывелись; как только их ловят, король приказывает их вздернуть. Короче, Эйлас справляется с властью – но, если я правильно его понимаю, он с легким сердцем отошел бы от дел, будь у него на примете человек, которому можно было бы доверить королевство.
– Отказаться от короны легко! Многие с радостью заняли бы его место.
– Но именно таким людям он не может доверить власть!
Одри пожал плечами и пригубил вина:
– Я родился королем не по своему выбору. Если уж на то пошло, я вообще родился не по своей