пожалуйста, не спорь и одевайся.
– Зачем?
– Потому что я тебя прошу.
– Я в душ.
– Потом помоешься. Сейчас гости придут, а ты в полотенце по коридору ходишь.
Я встала с постели, ничего не ответив.
Зашла в комнату родителей. Все перевернуто вверх дном. Мамина пижама валяется на кровати, рядом сумка вывернута наизнанку, все вещи рассыпаны вокруг. Носовые платки, солнечные очки, блеск для губ, блокнот, шейный платок. На спинке стула синее платье в желтый горох и два лифчика. На полу трусики, чулки клубком и мешок. На прикроватном столике, как всегда, гора книг, стакан воды и серьги – кольца с синими камешками, которые мама надевала каждое утро, как проснется. Я поглядела на них, одно кольцо продето в другое. Я разъединила серьги, приложила к своим ушам – я ношу совсем другие – и сунула мамины в карман. На дне стакана с водой образовались пузырьки, воду я выпила залпом. Немного прибралась. Стала собирать одежду с пола; складывала, прикасалась к вещам, как делала бы она, и клала их на комод. Начала заправлять постель. Папину сторону заправила, а мамину не смогла. Легла на ее половину, хотела найти ложбинку от ее тела в матрасе. Подушка пахла мамой, весь дом пах ею – персиками и теплом. Я любила вдыхать ее аромат, когда она обнимала меня: уткнусь ей в шею, она прижмет меня покрепче и втянет носом запах моих волос. В такие моменты все проходило – злость, страх, все плохое.
Я поднялась с постели и увидела маму, точно во сне: вот она ходит туда-сюда, суетится, бегает из комнаты в комнату, переодевается на ходу, забрасывает туфли в спальню, торопится, как всегда.
Из-за стенки доносились громкие голоса, постоянно звонили в дверь. Я заперлась в спальне на замок. Села на пол и начала заваливаться на бок, пока не упала на ковер. Под кроватью увидела черные туфли на шпильке и шлепанцы, которые она носила дома.
Не знаю, как долго я так пролежала, у меня заболели глаза.
Я встала, прибралась в ванной, подняла полотенца с пола и встала под душ. По лицу стекала горячая вода, я старалась ни о чем не думать. Простояла так целую вечность. Закрыла кран, вытерлась грязным полотенцем и оделась в ту же одежду. Захотелось надеть мамино синее платье, но я побрезговала.
Приняв душ, я отыскала бабушку.
– Помылась все-таки? Какая же ты упрямая! Нужно сходить в супермаркет. Туалетной бумаги нет, ничего нет. Скажи деду, чтобы сходил. Возьми мой телефон, напиши Хуану в вотсапе[1], чтобы забрал Мерседес; пусть привезут побольше стаканов из дома. Ах да, еще напомни деду, чтобы газировку купил.
– Я сама могу сходить.
– Делай, что говорят.
Гости все прибывали, дверной звонок не умолкал. Консьерж Луис остался у дверей в подъезд, чтобы мне не приходилось бегать туда-сюда.
Я никогда раньше не бывала на поминках и вообще не представляла себе, что это такое. По-моему, я даже не знала, что есть такое мероприятие – поминки. Наверное, родителям стоит сводить детей туда разок и рассказать, что там делают, почему надо так, а не иначе, и что за чем следует. Они бы говорили: «Сейчас будет то или се, теперь делают одно, потом будет другое». Мама Алексиса, например, накануне бар-мицвы очень подробно объяснила ему,