его словно вязаный пояс,
Крошатся стружкой, трясутся как дети
И глаз его петли все сходятся туже
И светятся каплями лунной капели.
«Сольется дождь…»
Сольется дождь
С твоим созвучным телом,
И хлынет из тебя
Поток речей ручей,
Блестя на солнце
Золотым и спелым,
Из недр твоих
На бархат простыней.
И косяки усталых рыб вопьются
В твои изъеденные лаской телеса,
И извергая стоны разобьются
Твои отравленные болью голоса.
Из ледниковых створ,
Кустами прорастая,
Сады твоей не вытекшей любви,
Застряв меж камешков, созвучий утопая,
В болотах мха, осоки, конопли.
«В шарике девочка…»
В шарике девочка
Без ножки танцует под музыку
Странный танец.
И никто не знает чего она хочет.
И только я,
Мне кажется, понимаю
За что она так страдает.
Не за идею всеобщего братства,
И не за мир во всем мире,
Просто ей хочется казаться
Немного лучше
Чем она есть на самом деле.
«Весна простудой в двери постучалась…»
Весна простудой в двери постучалась.
Снежком колючим цвет зари пожрав.
Весна во всей своей красе настала,
И ты еще прекрасней став,
Пропела в тишине пахучих лип
Рапсодию порхающей страницы,
И скрип твой сладостный,
Разрушив все границы,
Вдруг стал лучом, переходящим в крик.
«Подыхая в сортире от вони…»
Подыхая в сортире от вони,
Пробивая гвоздями ладони,
Пропивая последние зубы,
Чувствуя пересохшим ртом
Влажные губы иуды,
Хочется петь
От не выносимой простуды.
И с веревкой на шее,
Увидеть ангела лик.
И бодрый апрельский снег,
Как дряхлый старик
Закроет уставшие очи,
И ближе к ночи,
Растает вместе с ним,
Как сизый дым.
«Сколько ей было, когда она впервые…»
Сколько ей было, когда она впервые
Отправилась в лодке своей
По мутной воде бесконечного сна?
В ее пальцах дремала печаль,
Ее веки хранили чуть слышные вздохи,
И ей было чуточку жаль,
Проплывающих мимо людей.
Ее волосы словно постель,
Оплетали усталые ноги,
И уста трепетали от жажды.
И она просыпалась в поту,
В пахнущем гнилью сарае,
И сквозь щель в потолке, смотря на луну,
Беззвучно общалась с богами.
«Я там, где ты прольешь свой отголосок дня…»
Я там, где ты прольешь свой отголосок дня,
Где скинешь свет своих усталых будней,
Где растворишься холодом огня
И преподашь