нет, хотя безумие – погоня, спуск, река – сейчас кажется реальнее, чем всё, что меня окружает. Этот трип отличался от всего, что было со мной когда-либо. Он не разматывается ватой по моей реальности. Он плотный, насыщенный, слишком настоящий.
Я впервые сомневаюсь, какой из миров называть "реальностью".
Долго лежу, глядя в потолок, в немом ожидании, что меня снова накроет. Но этого не происходит.
Я оглядываюсь, удостовериться, что я именно там, где ожидаю. Моя квартира выглядит как обычно. Шторы плотно задёрнуты, около них стоит стул – ровно так, как я ставлю всегда. Горит всего один светильник – настольная лампа с абажуром, обычно я не выключаю её. Хотя теперь случаются сбои.
Всё выглядит как всегда, кроме одного. Я не помню, как всё это делала. Меня не было сутки?
Судорожно хватаю телефон, смотрю на часы и в тот же момент звонит будильник. Но я продолжаю пялиться на экран, ищу несоответствие, которое зудит на краю сознания. Проверяю входящие – последний звонок от Алии Вадимовны, тот самый, после которого меня не стало в этом мире. Я всё-таки успела взять трубку и что-то ответить. Я приехала на работу, я прожила целый день, о котором не осталось воспоминаний только у меня.
А потом я замечаю, за что именно неосознанно цеплялась. Дата.
Подскакиваю с постели, чувствую острый приступ тошноты. Голова тут же начинает кружиться, и я медленно сажусь назад. Захожу в календарь, потом снова во входящие, не в силах поверить. Но нет, везде дата одинакова.
Сейчас утро пятницы, меня не было три дня.
Такого не случалось…никогда.
Ладно, страх возвращается. Он лучше всего прочего доказывает мне, где настоящее. Если бы моё безумие было правдой… Ведь я отдала свой страх. Только за что? Где я оказалась?
В аду. Сейчас я в форменном аду. Я не представляю, как приду на работу, как буду говорить с людьми, смотреть им в глаза. Ведь все три дня я что-то делала и что-то говорила, но теперь это потеряно. Я потеряна. Меня спалят.
Можно делать вид, что всё в порядке, когда ты отсутствовала всего несколько часов. Можно понять по контексту, что ты успела натворить. Можно "влиться в поток". Но не три дня спустя!
Меня поймут, прочитают и упекут. Я помню, как закончила моя мать.
Бегу до ванной, корчусь над унитазом. Из меня выходит какая-то еда – значит, я ела, но уже не понять, что именно. Перед глазами только красная пелена из моего кошмара. Во рту пыль серой дороги, окованной с двух сторон скалой и обрывом. В ушах звенит.
Привести себя в порядок стоит титанических усилий. Я одеваюсь, расчёсываюсь, глотаю чай, заготовленный с вечера. Внутри дрожит каждый орган, меня всё ещё тошнит, даже приторно сладкий чай не помогает. Я собираюсь как на эшафот.
Я не распахиваю шторы. Каждый день этот маленький, неприятный ритуал позволяет мне примириться с наступившим днём. Так создаётся ощущение, что я впускаю его в свою жизнь не резко, по крупицам готовлю себя к вторжению мира извне.
Но сегодня это не поможет. Я буду не готова в любом случае.
Хватаюсь за ручку двери, и даю себе обещание. Если