Так что на ночь я выбрал себе небольшую ямку на берегу, чтобы не дул ветер. В лесу, тут же неподалеку набрал валежника. Расчистил снег почти до земли и устроил костер. Сходил и на место будущей рыбалки посмотреть. Мороз был небольшой. И ручей совсем не замерз. Так что по всей старице в середине был тонкий лед с промоинами. Увидим завтра, решил я в быстро пришедших сумерках.
С собой я взял с десяток жерлиц, специально для этого оборудованных мной. Эти жерлицы у меня были оснащены легковесно – под малую речку, озерцо или пруд. Чаще сезон начинается именно с небольших водоемов, замерзающих в первую очередь. Как правило, хищник в таких водоемах юркий и не тяжелее килограмма. Поэтому толщиной лески я не увлекался и поводки стальные не ставил. Вместо тройников, которыми оснащаются волжские жерлицы, я использовал небольшие двойнички. Они предпочтительнее там, где много некрупной щуки. Меньше бывает пустых хваток и срывов живца. Грузила тоже не тяжелые – небольшие «оливки». Их веса вполне хватает, чтобы вытянуть леску в прямую линию, течение небольшое их не стаскивает. Словом снасть миниатюрная, как раз под рыбу малой реки. По крайней мере, мне так думалось.
С утра решил я сесть в заливчике с мормышкой, за живцом, на границе струи ручья и ямки под берегом. Бур проваливался почти сразу под нетолстый лед. Но проверив лед топориком, решил считать его более или менее надежным.
Поклевка случилась сразу. На «бутерброд» из чернобыльника и мотыля взяла сорожка меньше ладошки. На живца крупновата, но я положил её в «канну» с теплотой на душе: вот тебе и речка-ручеек! Потом кивок затрясся от поклевок совсем мелкой сорожки, как раз для живца, так что «канна» моя быстро наполнялась. А через полчаса я уже пошел выставлять первые жерлицы.
Часам к девяти утра на повороте старицы, под небольшой крутизны берегом, на яме с обратным течением, выстроились десяток моих жерлиц.
Прояснило. Легкий морозец пощипывал нос и щеки, сквозь морозистую дымку проглянуло солнце. Светло и приветливо пыталось согреть замерзшую землю. Тепла от него было мало, но все равно потеплело на душе. Береговые кусты ивняка, мохнатые от инея, светились в солнечных лучах.
И тут звук, который радовал и волновал…. Щелк! В морозной тишине хорошо был слышен щелчок пружины с флажком. Над жерлицей, стоящей под самым обрывом, вскинулся алый кусочек ткани, трепеща на маленьком ветерке. И тут я заскользил по гладкому льду. Не подходя слишком близко, остановился и наблюдал. Катушка жерлицы вздрогнула и сделала пару оборотов. Затем замерла.
Пауза явно затягивалась. «Бросила, наколовшись о крючок, или сорвала живца? – подумал я в ожидании. Наконец, не выдерживаю и подхожу. Берусь за леску и потихоньку, не торопясь, тяну ее на себя. Леска вначале идет свободно, но вдруг я ощущаю толчки. Не резко, но довольно энергично я делаю подсечку…. Есть! И здесь уже не до церемоний. Медлить нельзя, иначе сорвется, если слабо засеклась. Быстро перебираю руками и выбрасываю на лед