возле колонны не наблюдалось. Так, стоял какой-то человек. Странный, да. Но не выходящий за рамки этого безумного мира. Все нормально, – успокоил себя Курьер, – просто какой-то псих нацепил черную простыню…
Это было не так. Даже если Курьеру ОЧЕНЬ хотелось верить, что там, под черным атласом не больше, чем человек, это было не так. Все уже давно было не так. Всё началось намного раньше…
Он не смог долго смотреть на фигуру в черном капюшоне. Казалось, там, под атласной тканью ШЕВЕЛИТСЯ ЖИВАЯ ТЬМА. Та, что пряталась в закоулках курорта-сони; та, что всегда нависала над миром, желая поглотить его и ассимилировать. Тьма, пугающая, но завораживающая. Та самая, что клубится в пропасти без дна и в глазах мертвеца. Краешки ткани трепетали от соприкосновения с Тем, кто шептал слова – заговор:
…Твоё сердце разгорится до звезд… Ты – курьер в неизвестность… Мертвые принцессы наколоты на иглу времени… Вас трое… Встань, увидишь мир… Ступени, курьер, одна за другой…
Он видел нечто подобное на картинах одного сумасшедшего парня: колдуны без лиц, молнии без туч, эфемерные фигуры без костей и плоти. Парень умер два года назад. Может, художник подсмотрел То, Чего не стоило видеть; то, что являлось темной тайной, и не должно было выползать на свет, согретое человеческим любопытством. Может и он теперь по наивности прикоснулся к подобному источнику, и все это шоу теней разворачивается только перед его воспаленной фантазией?
На самом деле Курьера давно «загрызли» «доберманы» и его холодный труп покоится на дне озера. Курьера охватило отчаянье. Он знал, – если сейчас к горлу подступит крик, то начнется паника, и он потеряет малейший шанс на спасение. Стиснул стучащие зубы, повторяя как молитву: «Бояться нечего, ничто не угрожает» и сделал шаг вперед. Все очень просто. Какие бы странности ни творились в мире, он будет продолжать делать своё дело. Пройдет к выходу, убьет «доберманов», заберет Посылку, расплатится с пареньком… Десять долларов, не больше. И сразу к Виктору, избавиться от Посылки, – она стала невыносимо тяжела.
Он понял, что не может сделать ни шага. Ногу пронзила боль, и вроде бы он совершил движение, но ничего не произошло. Воздух сделался таким ощутимо ватным, что движения и звуки в нем ЗАСТРЕВАЛИ. Что это, черт возьми, невесомость? Все это были проделки сущности в черном атласном плаще, в этом Курьер не сомневался. Тварь стояла, не показывая лица (если оно вообще было!), бормотала заклинания и у Курьера «ехала крыша». Фигура эта, как ни странно, была единственным четким видением, все остальное – вокзал, люди, улица за стеклом, стали расплываться и покачиваться, как будто он хорошо поддал. Может, у него случился сердечный удар? То-то «доберманы» обрадуются!
Он совершил героическое усилие, пытаясь сосредоточится на картине окружающего мира. О, нет!!! Так не может быть!!! Курьер забыл думать и дышать, и даже забыл, что очень хотел жить. Жить любой ценой. Теперь эти желания не имели значения. Умер не он, а …ВЕСЬ МИР. Люди вокруг Курьера замерли, остекленев, –