старого фонда на 8-й линии Васильевского острова, где на первом этаже располагалось разыскиваемое кафе. Место было шикарное во всех смыслах, и с точки зрения магии в том числе. Да уж… В умении вести дела Ирме не откажешь. Чёрт… Это не то кафе! Но он же точно помнит – 8-я линия, вход со двора…
Перед ним красовалась неоновая вывеска в рокерском стиле: «Парковка». Он уже хотел развернуться и удалиться в поисках зелёно-жёлтого названия (не то «Ирма», не то «Ирэна», не то «Ирис» – что-то в этом роде), вполне соответствующего названию кафе, которое для прикрытия своей основной деятельности обычно держали питерские ведьмы, как его внимание привлекла дощечка на двери: «Парковка. Бар».
Табличка была деревянной, очень искусно сделанной. По периметру вырезаны узоры и символы, замаскированные под растительный орнамент настолько тонко и изящно, что узнать их было очень трудно – излюбленный приём Ирмы. Окончательно же он убедился в том, что не ошибся адресом, когда увидел, что композиция завершается маленькой фигуркой летящей на метле ведьмы в огромной треугольной шляпе. Внимание табличка не привлекает на первый взгляд, но если присмотреться – сомнений в стилистике данного заведения у вас не останется никаких. Старцев совсем растерялся. Неоновая вывеска раздражала холодным голубоватым светом и названием.
Что за ерунда, зачем это Ирме вдруг понадобилось? Или современные ведьмы сменили метлу на мотоциклы? Ну тем хуже для них… Это уже слишком! Мотоциклы – та часть его души, куда он никого не собирался пускать, тем более ведьм!
Начальник отдела грубо толкнул дверь, проигнорировав изящный кованый молоточек, висящий под табличкой. Конечно, можно было бы им воспользоваться, почувствовать атмосферу старой сказки, как, видимо, и задумано дизайнером, но сейчас не до сантиментов. Старцев шагнул в полумрак.
Надо признать – впечатляло. При всём своём раздражённом, скептическом настрое он на несколько секунд искренне поддался очарованию этого места. Старцев с трудом попытался вспомнить, как кафе выглядело раньше: аккуратные столики, чистенькие зелёные скатерти, розочки в вазочках. Кажется, это было именно так, хотя он и не был в последнее время частым гостем у Ирмы. Тогда восхищение у него вызывали разве что отлично сваренный капучино и фирменный грушевый пирог. Но теперь…
Не совсем понятно, каким образом достигался эффект обволакивающего тебя со всех сторон тумана – ощущение, будто это сон. Пахло можжевельником и чем-то ещё, и это что-то ещё возвращало к детским мечтам и заставляло забыть на время обо всём, кроме тёплого молока и оладушков с вареньем. Под потолком висели кипы душистых трав, стойка бара была выложена из камней, в нишах – светильники с горящими свечами. Но самым удивительным оказались отсеки вдоль стен, где стояли мётлы самых разных видов и форм. Пышные и совсем редкие, с резными ручками красного дерева и просто с необработанным древком из сломанной ветки. С рунами, нанесёнными краской, привязанными амулетами, перьями и мехом, с глиняными колокольчиками на кожаных шнурках,